Она слушала его сердцебиение, его голос ни разу не дрогнул. Конечно, он все же может лгать, но… зачем ему, когда все, что ей нужно было сделать, это спросить Бернетта?
Небольшая улыбка появилась на его губах, как будто он знал, что именно к этому выводу она и придет. Он наклонился в ее сторону. Его дыхание заставило ее волосы встать дыбом на загривке.
— Ты такая хорошенькая, когда злишься.
Она хотела его ударить.
Немного отодвинувшись от нее, всего лишь на дюйм, было недостаточным для нее. Она все еще чувствовала его присутствие. Запах его кожи. Видела смех в его глазах.
— Место нападения было жутким, между прочим, — сказал он.
Она почти была готова спросить, учуял ли он что-то еще, но не хотела, чтобы она стала ему в чем-то обязана.
Да, бьюсь об заклад, Ангелы Смерти тоже бы возжелали поджечь его эгоистическую задницу.
Она вспомнила другую причину, из-за которой она хотела бы с ним подраться.
— Прошлой ночью ты следил за мной?
— Следил…за тобой?
Ее клыки обнажились.
— Я видела тебя, когда шла к Бернетту, там, у ворот, когда…
— Ты про дело ФРУ? — озвучил он ее мысль.
Она сцепила руки.
— Ты был там.
— Да, но я не следил за тобой. Я не мог заснуть, поэтому решил побегать. Прости, я не хотел прерывать твое маленькое свидание.
Значит, он видел ее и Стива. Вместе. Она вообще может хотя бы кого-то обнаружить заранее? Она была зла на этого вампиреныша.
Его улыбка стала заметней, как будто ему понравилось знать, что он бесит ее. Это значит, что с этого самого момента, она больше не могла позволить ему бесить ее. Ей придется игнорировать его. Уделять ему столько же внимания, сколько бы она уделила куску травы, росшей под ее ногами.
— Отлично.
Она развернулась, чтобы уйти, чтобы показать свою незаинтересованность — она крутанулась на каблуках своих черных сапог, оставляя при этом, маленькие канавки в грязи.
Адьос, засранец!
— Эй, не так быстро, — сказал он и встав перед ней, и преграждая ей путь.
Черт, он был быстрым. Почти таким же быстрым, как Бернетт. Неудивительно, что он смог спрятаться от нее на деревьях.
Она скрестила руки на груди и посмотрела на него своим фирменным «убивающим взглядом». Он никак не показал, что его это задело, он просто стоял там, изучая ее лицо, как будто она дала ему на это, свое разрешение. Но позволить ему доставать ее, означало бы, что он снова заставит ее взбеситься, поэтому она просто стояла, будто его присутствие и его взгляды нисколько ее не волновали.
Тот факт, что это действительно беспокоило ее, раздражало еще сильнее, чем прежде.
— Ты не можешь дать парню передохнуть? — наконец-то, спросил он, прервав молчание.
— Руке? Ноге? Шее? Назови хоть что-то, и я сразу же ее сломаю.
Он усмехнулся. А она не хотела, чтобы это выглядело шуткой. Но, черт возьми, этот парень был похож на писклявого комара, жужжащего в ее ухе. Все, что она хотела сделать, так это размазать его между своими ладонями, и вытереть его останки о свои джинсы.
Она обошла его, словно стоящий перед ней столб, и пошла дальше.
— Мы можем поговорить? — спросил он, его слова прозвучали так, будто он шел сзади нее.
О чем? Какого рожна они должны говорить?
— Нет, — огрызнулась она, продолжив свой путь.
Она хотела уйти как можно дальше и как можно скорее, чтобы он не успел понять, что она хоть как-то заинтересована темой.
— Да пожалуйста. Я могу отдать весь свой запас крови за тебя, чтобы твои друзья и сумасшедшая блондинка не смогли тебя защитить.
Она резко остановилась, да так, что он стукнулся о ее спину. Развернув ее к себе, он схватил ее за предплечья. Их тела стояли слишком близко. Ее лифчик был напротив его груди. И, поскольку, она не могла похвастаться своим размером груди, это означало, что они были действительно СЛИШКОМ близки друг к другу. Она отстранилась.
— Я думала, ты сделал это для того, чтобы помочь в сборе крови? Или просто для того, чтобы досадить мне.
Он пожал плечами.
— Может быть, я хотел всего понемногу.
— В чем причина? — спросила она, поскольку ей стало очень любопытно.
Она была почти что уверена, что сталкивалась с ним раньше. Его запах, его след, был в ее «банке памяти». И это вызвало смутное чувство опасности.
— В смысле?
— Зачем тебе сдавать кровь ради встречи со мной?
— Чтобы поговорить, — сказал он, пожав плечами снова. — Я подумал, что наше знакомство началось как-то, неправильно.
Она снова послушала его сердцебиение, все звучало честно.
— Поэтому я здесь, — продолжил он. — И, позволь мне сказать тебе, что этот лагерь не такой уж дружелюбный. Ты единственная, с кем я подружился.
Что? Когда они успели…
— Мы не друзья, — сорвалась она. — Если ты помнишь, я собиралась надрать тебе задницу.
Он ухмыльнулся.
— Но ты этого не сделала.
— Я бы сделала это, если бы не появился Бернетт.
— Попробуй. Но я не стану драться с тобой.
Ей едва удалось сдержать свой расстроенный вздох.
— Знаешь, если бы ты не был чертовски высокомерным, ты бы смог тут кое-с-кем подружиться.
— Я не высокомерный. Я уверен в себе. Я знаю, что все они хотят выглядеть одинаковыми, но это не так.
Делла вспомнила о том, что когда-то Миранда сказала то же самое. Но она не должна была говорить ему, что согласна с его высказыванием. Честно говоря, иметь что-то общее с этим придурком, только злило ее.
— Ну, так продолжай в это верить.
Она развернулась, начав спускаться по уходящей вглубь леса, тропинке.
— Во что? Ты боишься, что твой друг-оборотень не одобрит наше времяпровождение?
Она остановилась, и, развернувшись, сразу выставила вперед руки, чтобы не дать ему себя коснуться.
Ее план провалился. Теперь не он трогал ее, зато она трогала его. Ее ладони полностью накрыли его грудь. Его сердце стучало равномерно, вибрация от сердцебиения таяла в ее ладонях. Она могла чувствовать его мышцы, могла чувствовать прохладу его вампирской кожи. Она резко отдернула руки.
— Я ничего не боюсь.
Это была ложь. У нее были страхи, например — Ангелы Смерти, призраки, потерянные люди, которых она любила, даже пауки, — но она надеялась, что он не вслушивается в ее лживое сердцебиение.
— Так вы двое не встречаетесь? — спросил он, выгибая на своем красивом лице темную бровь.
В заднем кармане что-то зазвенело. Она воспользовалась этим, чтобы не отвечать на его вопрос, и, скорее всего для того, чтобы самой не думать над этим вопросом, она вынула свой розовый телефон наружу.
Она сразу же подумала о том, что ей мог позвонить ее братец изгой, Чен, который до сих пор не ответил на ее звонок. Но почему?
Конечно, она тоже не отвечала на его звонки на прошлой неделе, но ведь он же сказал, что это не сильно важно в своих сообщениях… Вероятно, он звонил для того, чтобы попытаться уговорить ее покинуть «Тенистый Водопад». Он, кажется, не понимал, почему она хочет быть здесь, а не жить с ним на улицах. И она не могла понять, почему он не видел другую жизнь.
Она посмотрела на номер телефона. Дерьмо!
Это не ее брат.
Это была Холидей. Без сомнения, она уже пришла в ее домик, и, вероятно, сильно разозлилась на то, что Делла не отдыхает в своей постели. Но, черт возьми, ей не нужно было отдыхать. Ей не нужна была ни Холидей, ни Бернетт на данный момент.
— Надо идти! — сказала она, застонав и развернулась, чтобы уйти.
— Давайте встретимся, — сказал он, крича сзади нее.
— Ага, как только в Аду начнут продавать мятное мороженое, — крикнула она ему, зная, что, вероятно, именно сейчас она огребет по самое Адское набалуйся.
А когда Холидей расскажет обо всем Бернетту, вот тогда она сама станет продавцом мороженого в Аду, и это, в лучшем случае.
Делла успела заметить Холидей еще до того, как дошла до дома. Рыжеволосая, беременная фэйри сидела на крыльце Деллы, ее ноги свешивались с края лестницы, ее рука лежала на ее животе, на лице читалось столько нежности, будто она читала сказку еще не родившемуся ребенку.