Понятие реальности и глобальности времени также полезно в решении других нерешенных проблем физики. Например, нам нужно выйти за пределы статистического предсказания квантовой механики, чтобы описать и объяснить, что происходит в индивидуальных событиях. В Главах 12 и 13 я описывал два новых подхода к более глубокой теории квантовых явлений, оба из которых требуют, чтобы время было фундаментальным. Эти подходы отличаются от квантовой механики в достаточной степени, чтобы они могли быть отличены от нее экспериментально.
Другой ареной, на которой действует реальное время, является описание поведения в макромире, где возникает термодинамика вместе с такими концепциями, как температура, давление, плотность и энтропия. На этом неквантовом уровне время оказывается строго направленным, и мы можем выделить несколько стрел времени, которые строго отличают прошлое от будущего. В теории, где время несущественно или эмерджентно, этот факт временной асимметрии вселенной является непостижимым. Это заставляет нас приписывать очевидные и несомненные свойства мира экстремально маловероятному выбору начальных условий. Эту трудность можно избежать, признав, что время реально и что фундаментальная теория столь же асимметрична во времени, сколь асимметричной оказывается сама вселенная.
Однако, одно дело сказать, что время реально, но другое дело сказать, что это придает смысл разговору о том, что происходит «прямо сейчас» по всей вселенной — то есть, одновременно с нашим переживанием течения времени. Идея глобального времени означает, что наше ощущение прохождения времени используется во всей вселенной, но, конечно, это прямо противоречит относительности одновременности СТО и ОТО. Этот конфликт необходимо решать, поскольку относительность одновременности вместе с идеей, что реальность есть общее понятие, приводит, как мы видели в Главе 6, к картине монолитной вселенной, в рамках которой самый основной аспект нашего опыта — течение времени — является нереальным.
Можно также попробовать представить себе смысл, в котором время реально, что не противоречит относительности одновременности — но это потребует или солипсистского или зависимого от наблюдателя понятия реальности, в котором различие между реальным настоящим и будущим, которое еще-будет-реальным, не является объективным свойством, разделяемым всеми наблюдателями. И, как я подчеркивал, гипотеза глобального времени сильно помогает в выходе за пределы квантовой теории и в понимании пространства как эмерджентного. Важно также отметить, что гипотеза глобального времени не нуждается в конфликте с экспериментальными подтверждениями СТО, что, как мы видели, верно в динамике формы. Наконец, гипотеза, что в природе имеется привилегированное глобальное время, подлежит разрешению экспериментом, по каковой причине я поддерживал гипотезы, которые могут привести к новым предсказаниям, с помощью которых они могут быть проверены.
Идея, что законы эволюционируют, обещает сделать фундаментальную физику более предсказательной. Но она приносит с собой некоторую конечную дилемму. Естественно спросить, есть ли закон, который управляет тем, как эволюционируют законы. Мы можем назвать такой закон, который действует на законы, а не непосредственно на элементарные частицы, мета-законом. Наблюдать действие этого мета-закона может быть тяжело, так как он может действовать только во время столь бурных эпизодов, как Большой Взрыв. Однако, если мы хотим дополнить объяснение нашей вселенной, не должен ли такой мета-закон полностью выполнять требования принципа достаточного обоснования?
Но допустим, имеется мета-закон. Не должны ли мы захотеть узнать, почему этот мета-закон, а не какой-то другой управляет эволюцией законов в нашей вселенной? И если мета-закон может действовать на прошлые законы, чтобы произвести законы в будущем, часть объяснения того, что за законы имеются сегодня, будет зависеть от того, что за законы имелись в прошлом, так что мы не можем избежать вопроса: Почему такие начальные условия? Гипотеза мета-закона могла бы приводить к бесконечной регрессии (На вопрос Почему этот мета закон? может быть ответ через мета-мета-законы и так далее). Это одна сторона дилеммы. Другая заключается в возможности, что нет никакого мета-закона. Тогда в эволюции законов будет элемент случайности, результат опять будет такой, что ничто не объяснимо, и принцип достаточного обоснования попирается в самих основах науки. Роберто Мангабейра Унгер и я называем это дилеммой мета-законов.