Выбрать главу

Мы думаем вне времени, воображая, что ответ на любой вопрос, о котором мы размышляем, лежит где-то там в некоторой вечной области вневременной истины. Состоит ли проблема в том, как быть лучшим родителем, супругом или гражданином, или какой может быть оптимальная организация общества, мы верим, что где-то там имеется нечто неизменно верное, и нам остается обнаружить это.

Ученые думают в рамках времени, когда мы понимаем нашу задачу как изобретение новых идей для описания вновь открытых явлений и математических структур для их выражения. Если мы думаем вне времени, мы верим, что эти идеи так или иначе существовали до того, как мы их изобрели. Если мы думаем во времени, мы не видим оснований предполагать такое существование.

Контраст между мышлением во времени и вне времени очевиден во многих областях человеческих мыслей и действий. Мы думаем вне времени, когда, находясь перед технологической или социальной проблемой, мы допускаем, что возможные подходы уже определены как набор абсолютных существующих заранее категорий. Любой, кто думает, что правильная теория экономики или политики была записана за столетие до настоящего, думает вне времени. Когда мы вместо этого видим цель политики в изобретении новых решений для новых проблем, которые появляются по мере эволюции общества, мы думаем в рамках времени. Мы также думаем во времени, когда мы понимаем, что прогресс в технологии, обществе и науке состоит в изобретении подлинно новых идей, стратегий и форм социальной организации — и верим в нашу способность делать такие изобретения.

Когда мы беспрекословно принимаем структуры, обычаи и бюрократизм наших разнообразных сообществ и организаций, как если бы они имели абсолютные основания для существования, мы оказываемся в ловушке вне времени. Мы заново вводим время, когда осознаем, что каждая особенность человеческой организации является результатом истории, так что все, ее касающееся, может служить предметом обсуждения и объектом усовершенствования через изобретение новых способов делать вещи.

Если мы верим, что задачей физики является открытие не зависящего от времени математического уравнения, которое охватывает каждый аспект вселенной, тогда мы верим, что правда о вселенной лежит вне вселенной. Это настолько привычная традиция мышления, что мы не способны увидеть ее абсурдность: Если вселенная это все, что существует, то как может что-то существовать вне нее, чтобы она описывалась с помощью этого чего-то? Но если мы принимаем реальность времени как очевидность, тогда не может быть математического уравнения, которое полностью охватывает каждый аспект мира, поскольку есть одно свойство реального мира, которым не обладает ни одно математическое уравнение, а именно, что речь всегда идет о некотором моменте.

Дарвиновская эволюционная биология является прототипом мышления во времени, поскольку она, по сути, является осознанием, что развитие природных процессов во времени может приводить к созданию подлинно новых структур. Могут возникать даже новые законы, когда возникают структуры, к которым они применимы. Например, принципы полового отбора не могли бы возникнуть до возникновения полов. Эволюционная динамика не нуждается в бескрайних абстрактных пространствах, подобных всем возможным жизнеспособным животным, последовательностям ДНК, наборам белков или биологическим законам. Лучше, как предложил биолог-теоретик Стюарт А. Кауфман, думать об эволюционной динамике как об изучении во времени для биосферы того, что может произойти следующим: то есть «соседней возможности». То же самое применимо для эволюции технологий, экономик и обществ.

Мышление во времени является не релятивизмом, а формой реляционализма — философии, которая утверждает, что самое верное описание чего-либо состоит в установлении его взаимосвязей с другими частями содержащей его системы. Истина может быть одновременно и ограниченной временем, и объективной, когда она касается объектов, которые существуют, будучи однажды созданными эволюцией или человеческим разумом.