Так же убийцы относят к ядам. Они постоянно ищут и создают более эффективные, совершенные яды. Для многих убийц яды — это подлинное искусство, их страсть, они ими восхищаются совсем как воины оружием и доспехами.
И эта страсть незаметно передалась мне. Потому, что когда я принимал специализацию, и в будущем буду получать новые специализации, система не предупреждала, что это изменит меня. Что это не только слова в свойствах и способности. Что это шкура, надевая которую, ты срастаешься с ней.
Я выбрал первую цель. Не самого сильного — гиганта, их лидера. Когда убивают вожака, стая обычно разбегается. А я не хочу бегать за ними.
Я встал перед ним и взмахнул мечом. Он отшатнулся, когда перед ним неожиданно появился человек и сверкнула сталь. Тонкая кровавая полоса отделилась от его лица. На щеке остался неглубокий порез.
Я мог бы использовать навыки и телесную сущность и справился со всем ними за секунды. Один Ослепляющий Свет, усиление телесной сущностью, и они понять ничего не успеют, как у каждого на теле возникнет такой же порез и внутрь проникнет смертельный яд.
Но вот что я думаю: сущность и сила, которую она дает практикам, лишь одна сторона медали. А на другой стороне — мастерство, у которого нет предела развития. Многие практики начинают забывать об этом, когда становятся сильнее, и больше полагаются на свою сущность и навыки, чем на умения.
И в этом заключается их слабость, которая когда-нибудь приведет к поражению, которого можно было бы избежать. Ведь именно мастерство позволило мне выжить в сражении с командующим Монкутом и сбежать.
Я не из их числа. Как бы ни были сильны навыки, которые я собираюсь освоить после прорыва в Небесную область, я не стану пренебрегать оружием, уловками и всем, что может повысить шансы на победу. Тем более что моя телесная сущность, чьи боевые навыки нацелены в основном на усиление и сражение в ближнем бою, будет развиваться гораздо быстрее, чем истинная сущность, которая, по стилю сражения, близка больше к магам из моего мира.
Поэтому, я буду сражаться с бандитами на равных условиях. Ведь только так оттачивается мастерство — в равном бою, а не в подавляющей силе. Хотя с силой Врат, а эта сила немалая, я ничего не могу поделать. Я не могу ее не использовать. Она уже стала часть меня.
С другой стороны, у них есть численное преимущество. К тому же я не могу их убить, по условиям задания они должны умереть от яда. Так что все честно.
— Это….
Только и успел сказать второй бандит, прежде чем у него руке появился кровавый порез.
И лишь третий успел начать действовать. Он поднял копье и с криками: «Это всего лишь мальчишка! Убьем его!» бросился на меня. Однако такая незамысловатая атака как прямой колющий удар в живот не могла достигнуть цели, и в результате на тыльной стороне его ладони образовался глубокий порез, так что кости стали видно, и копье выпало у него из рук.
Всего за несколько секунд я убил трех бандитов. Просто они об этом еще не знают.
Но скоро узнают. Яд быстро распространялся по телу. На первой жертве уже начали проявляться следы отравления: вены на шее вздулись, пошла кровь из носа, и ноги подогнулись, когда он попытался встать.
И вот, наконец, начался настоящий бой. Гигант бросился на меня со своим топором, рядом с ним по бокам словно тени возникли еще два бандита, крепко сжимая копья.
Три оружия, два колющих и один размашистый вертикальный удар обрушились на меня с трех сторон почти одновременно. При всем моем мастерстве на нынешнем этапе развития Врат и без усиления телесной сущности я не смогу избежать все три атаки. Какую-то придется принять. Блокировать.
Доспехи легко бы справились с этой задачей. Но теперь, когда я знаю, что у них есть лимит, что когда-нибудь драгоценные артефакты станут обычными доспехами или сломаются, я решил, что буду полагаться на них только в крайнем случае.
Ухожу вправо, разминувшись с топором всего на два пальца. Пропускаю Луну через древо копья, столкновение, увожу его влево, как раз под удар топора, который разламывает древко в щепки, и заодно начисто срезает пальцы владельцу. Пальцы и перерубленное копье еще не упали, а Солнце уже подрезает колено третьему, вскрывая как раковину коленную чашечку.
Шаг назад и рывок за спину визжащего от боли бандита и пинком толкаю его на гиганта. Тот мешкает. Не сразу отбрасывает. Его топор вонзается в землю.
Гигант оказался безоружен и я этим воспользовался. Острие меча вошло в его бедро еще до того, как он дотянулся до запасного оружия. Вошло и сразу вышло назад, словно укус змеи, а я отпрыгиваю назад, разрывая дистанцию, и, продолжая отходить, улыбаюсь.