Союз работорговцев занимается не только ловлей и продажей рабов. Их сфера деятельности охватывает все потребности теневого мира. Заказные убийства, похищения, кражи. Для них нет такого заказа, который они не смогут принять. Вопрос только в цене. Так же в Цитадели Черного Дракона располагается множество борделей, игровые дома, арена и крупнейший рынок восточной части материка. У них даже есть собственный аукционный дом, правда пускают туда лишь по специальному приглашению и с залогом не менее пятидесяти тысяч золотых монет или товаром эквивалентной цены.
После полудня на шестой день пути мы добрались до Цитадели Черного Дракона. Но хотя она и зовется крепостью, по размерам больше напоминает город средних размеров.
На двустворчатых воротах высотой около десяти метров, разделенных точно посередине золотой линией створки, был выгравирован извивающийся дракон. Он выглядел совсем как настоящий. И так как ворота и стены были одинакового серого цвета, а дракон черного, то становится ясно, откуда взялось название крепости.
На входе у ворот дежурило четверо охранников. Двое с одной стороны, двое с другой. Все в одинаковых красных пластинчатых доспехах с коротким копьем и выгнутым треугольным щитом в половину их роста. На грудных пластинах доспеха и на щите изображен полумесяц со звездой внутри — эмблема союза работорговцев.
Воспользовавшись духовным зрением, я проверил развитие охранников. Трое из них находились на пике Земной области, а четвертый на второй ступени истинной сущности Небесной области и восьмой ступени телесной сущности Земной области. Уровень командующего войском Лесной Империи здесь стоял на страже ворот. Похоже, союз работорговцев крайне серьезно относится к вопросам безопасности.
В Цитадель Черного Дракона стремилось попасть много народа. Это место считалось безопасным, все знали, что сюда война не дойдет. Однако попасть внутрь оказалось не так просто. Только за вход с началом войны они стали брать по три золотых монеты за голову и еще по сорок серебряных за каждый день пребывания внутри.
Простые люди не могли себе такого позволить, и потому у стен крепости развернулся огромный палаточный лагерь, в котором на данный момент проживало порядка шестидесяти тысяч человек и каждый день пребывали тысячи новых.
Люди в том лагере, предоставленные сами себе, выживали как могли. Мужчины ежедневно уходили на охоту, а женщины и дети собирали травы и ягоды, ходили к реке за водой и рыбачили.
Тем не менее, в лагере во всем ощущалась нехватка. Добытой еды не хватало, чтобы прокормить столько человек, и охотникам и собирателями приходилось все дальше удаляться от лагеря, а рыба в реке ловилась все реже. Не хватало даже элементарных вещей, таких как теплой одежды и одеял, повсюду разбросан мусор, бегают крысы, и естественно по всему лагерю стали вспыхивать болезни.
В общем, жизнь в лагере оказалась не сахар. Однако никто не стремился вернуться назад. У одних домов уже не осталось, им некуда возвращаться, другие попросту боялись вернуться. Лишь бы жизнь, а какая это будет жизнь — не важно.
Вдоль дороги с одной стороны стояли с протянутой рукой больше двух тысяч человек и вымаливали у приходящих милостыню. В основном это были немощные, дети и старики. А с другой стороны были разбиты многочисленные палатки, где женщины не стыдясь торговали собой.
— Милостивый господин, прошу Вас, подайте на пропитание старому больному человеку, — бросился ко мне из толпы и ухватился за рукав костлявыми пальцами беззубый старик в грязных рваных одеждах.
У меня не было проблем с деньгами. Но если я ему сейчас что-то отдам, хоть пару медных монет, меня потом словно стервятники окружат другие просящие и этому не будет конца. Поэтому я резко выдернул руку и гневно крикнул: «проваливай».
— Просто идите, не останавливайтесь и даже не смотрите на них, — строго предупредил я остальных.
Шедший впереди нам отряд наемников так же подверглись атаке попрошаек, преградивших им дорогу, однако они быстро их разогнали, ударив нескольких тупой стороной копья. Взвывший от боли ребенок упал к ногам наемника и тот сильным ударом ноги в живот отбросил его на край обочины.
Девочке или мальчику, не разобрать, этот удар сломал ребра. Без лечения он не протянет и недели. Я не мог пройти мимо.
Я остановился, подозвал Мэй и шепнул ей на ушко:
— Подойди к ребенку и спроси, есть ли у него родители. Если нет, предложи пойти с нами. Скажи, что он получит лечение и еду. А если родители есть, — я открыл инвентарь, достал Слабое Зелье Здоровья и передал его, — незаметно положи ему в карман это лечебное зелье. Только предупреди, чтобы все сразу не пил. Маленького глотка должно хватить, чтобы исцелить всего его раны.