— Не желаете ли посмотреть на другой мой товар? — предложил он, имея в виду секцию с боевыми рабами.
— Возможно позже, — отклонил я его предложение. — А теперь, прошу меня извинить.
Я вернулся в секцию обычных рабов и подошел к Суян. На нее уже был надет ошейник. Девушка старалась сохранять хладнокровие, однако был виден страх в ее глазах.
— Не бойся, я не причиню тебе вреда, — сказал я, и после секунды молчания тихо добавил: — Суян Огнеглазая.
Услышав свое имя, девушка вздрогнула. Ее страх перерос в ужас и крупная дрожь пробила хрупкая тело. Я достал из инвентаря плащ и накинул его ей на плечи, скрывая дрожь и обнаженное тело, прикрытое жалким подобием одежды, призванное лишь для того, чтобы разжигать похоть в мужчинах. — Пойдем со мной, и я тебе обещаю, что верну тебя домой, — улыбнулся я и протянул ей свою руку, предлагая выбор. — Или я могу снять с тебя рабский ошейник, дать денег в дорогу и мы распрощаемся. Тебе решать.
Возможно Суян понимала, что в одиночку ей не добраться до родины, а может почувствовала, что этому человеку можно довериться. Как бы то ни было, она взяла его за руку.
Глава 57. Четверо из Возрождения
— Почему… ты…?
Каждое произнесенное слово давалось Суян невероятно сложно. Поэтому, возвращаясь обратно в таверну, когда она набиралась смелости чтобы что-то спросить, мне приходилось заканчивать за нее каждое предложение.
Несмотря на все мои старания, она побаивалась меня и каждый раз сторонилась, вздрагивая, когда я подходил слишком близко. Похоже, она многое пережила, будучи в рабстве.
— Почему я решил тебе помочь? А разве для этого всегда нужна какая-то причина? Кто сказал, что нельзя просто помочь человеку, попавшему в беду? Просто потому, что можешь и хочешь.
Конечно, у меня была причина. Но не говорить же, что я помогаю ей, потому что получил задание, целью которого является ее возвращение? Никто не знает про двойное кольцо. И вряд ли когда узнает.
Нас учили, что никому нельзя полностью доверять. Что любой может предать, по собственной воле или по принуждению. Так что даже между карателями не было полной открытости. У каждого были свои секреты. В том числе у меня.
Тот мир, этот мир. Люди есть люди, людьми и останутся. Хочешь что-то сохранить в тайне — держи это при себе.
— Да и разве это имеет значение? — спросил я. — Важен лишь результат. Я обещал доставить тебя домой, и я сделаю все от меня зависящее, чтобы сдержать обещание.
Кто ты? Откуда узнал, как меня зовут? Почему помогаешь? Ни на один из этих вопросов я не ответил правдиво. Если подумать, я постоянно всем вру. Или точнее, не договариваю.
Суян задавала вопросы, а я ни одного. Не спрашивал, кто ее похитил и зачем. Не думаю, что это были работорговцы. Скорее, она перешла к ним по цепочке. Мне не обязательно все знать, чтобы выполнить задание.
Страна Холо находится далеко. Даже если я прямо сейчас отправлюсь туда, буду менять лошадей, останавливаться только для сна, дорога все равно займет как минимум три месяца.
Я обещал, что верну ее назад. Но не сразу. Сначала я должен добраться до столицы, устроить там Мэй и Ханюль, оставить с ними Мури, ее братьев и сестру, и ту девочку Хиун, что подобрал у ворот. Затем как-то встретиться с малышкой-принцессой Лин Мин и у нее или через нее узнать, почему ее пытались похитить. Потом купить зелья и прорваться в Небесную область. А после….
— Как-то слишком много я на себя взвалил.
Обладание двойным кольцом безусловно давало преимущества, но вместе с тем и постоянно обременяло меня. Даже сейчас, когда у меня и без того полно забот, система подкинула до кучи еще и Суян. Ощущаю себя марионеткой, которую кто-то постоянно тянет за ниточки.
Кстати о ней.
— Суян, накинь капюшоном, — отвлекшись от размышлений о сложности моей новой жизни, мне пришлось вернуться к более суровой реальности. Реальности, в которой такая красивая девушка как Суян станет объектом пристального внимания со стороны мужского пола, а рабский ошейник послужит показателем ее статуса.
Раб — это собственность. И как всякую собственность ее можно отнять. Только избавься от хозяина, забери пластину и она станет твоей.
— Четверо.
Уже некоторое время за мной следят и только и ждут возможности, чтобы напасть.
— Что ж, придется им ее предоставить. Я не могу позволить себе привести их в таверну. Кто-нибудь может пострадать.