За стеклянной стеной, отгораживающей дом от сада, виднелись силуэты деревьев в лёгкой салатовой дымке, проступающие на чисто вымытой голубизне, словно нанесённые акварелью на струящемся шёлке. Лучи солнца, заполняя собой пространство, чертили косую решётку на бежевых в коричневый ромбик обоях, заставляя танцевать пылинки в воздухе.
За спиной послышались лёгкие шаги. Лиз обняла меня сзади, прижавшись так тесно и призывно, что кровь забурлила в жилах, заходила штормовыми волнами в голове.
Я обернулся, уже не стесняясь чувств, крепко обнял её. Впился в чувственный рот, ощутив чуть сладковатый привкус её губной помады. Она не сопротивлялась, не пыталась высвободиться. Все эти месяцы воздержания ударили в голову, обдав нестерпимо-знойным жаром, который нужно было немедленно погасить прямо сейчас, здесь в этой гостиной.
Подхватив на руки, я перенёс её на диван. Помог освободиться от одежды, дрожащими пальцами расстегнул застёжку бюстгальтера с остроконечными чашечками, жадно впился во влажную, бархатную ложбинку между нежными выпуклостями, набухшие крупные соски. Как разъярённый зверь, вгрызаясь в поверженную добычу, прошёлся поцелуями-укусами по всему телу, прикосновение к которому било словно электротоком, спустился до пушистого облачка рыжеватых волос на лобке. И не в силах больше сдерживать вожделения, поспешно овладел ею. Она напряглась, выгнувшись всем телом назад, зажмурила глаза, будто я сделал больно.
В голове взорвался фейерверк ярких искр, и все закончилось. Я отключился, словно провалился в глубокий узкий колодец.
Глава 8. "Змея" в Никольском соборе
- Нора, расскажите мне, чего вы так опасались? - сжав тонкую, с полупрозрачной кожей, на которой расплылись огромные гематомы, руку спросил я. - Это связано с этим лекарством, которое дают детям? Вы это хотели мне сказать?
Она открыла глаза, и, вздохнув, прошептала:
- Да. Это вещество, которое разрабатывает Джонс... уже давно ... с середины прошлого века. Они начали вести разработку перед войной... Потом забросили. И к началу пятидесятых годов сделали первые образцы. Это очень страшно, Олег...
Как только я пришёл в себя, обнаружил с досадой, что опять нахожусь в больнице, но теперь уже в российской, куда меня отвезли после схватки с анакондой. Я быстро разузнал, в какой палате находится Нора и с боем прорвался к ней, насмерть запугав медицинский персонал.
Вытянувшись на кровати, Нора лежала, опутанная толстыми рифлёными трубками, в окружении нескольких суперсовременных аппаратов с экранчиками, на которых бежали диаграммы и цифры. Была очень слаба, измучена, голову закрывали плотные бинты. Прекрасные глаза, окружённые тёмными кругами, ввалились, губы посинели. Свет, падающий из широкого окна за её головой, придавал осунувшемуся лицу неживой оттенок мраморной статуи.
- Один журналист ... хотел помешать ... производить это вещество, - продолжила она через долгую паузу, с трудом подбирая слова. - Он взорвал лабораторию. Там... проводились ... опыты. Его арестовали. Осудили на смертную казнь.
- Нет, Нора, - неожиданно вырвалось у меня. - Он не взрывал лабораторию... Его подставили.
Она замолчала, в изумлении глаза раскрылись, а в мои мозги будто вонзились тонкие острые иглы, вызвав невыносимый до тошноты приступ головокружения.
- Нора! Мне же больно! - воскликнул я, сжимая виски в ладонях. - Зачем вы это делаете?! Я могу и так рассказать! Черт возьми!
Боль мгновенно отступила, сменившись на приятное покалывание и тепло, которое разлилось в голове.
- Боже... Вы знаете об этом?! - пробормотала она. - Как вам это удалось? Вот почему я увидела, что вы находитесь в тюрьме. Представить невозможно, что вы... И этот человек...
- Нора, вы можете мне помочь прекратить эти скачки во времени? - задал я самый важный для меня вопрос. - Я устал прыгать то туда, то обратно!
Она устало покачала головой. Глаза задёрнулись пеленой грусти.
- Нет. Скорее вам сможет помочь ... экстрасенс...
- Но вы же экстрасенс, Нора! Я это понял!
- Вам нужен человек... сильнее меня... в этом.
Накрыло разом глубочайшее разочарование, и я откинулся на спинку стула. Никто не может ничего сделать для меня! Сколько мне ещё мучиться?!