- А этот Люк Стоун? Кто он?
- О, величайший бейсболист Штатов, национальный герой.
- Как он выглядел?
- Как выглядел? - я удивлённо взглянул на Касьяна. - Ну, дылда, вытянутое некрасивое лицо, крупные зубы. Но у него хорошая улыбка и человек он замечательный.
- Верю, что замечательный.
Касьян приподнялся, тяжело переставляя ноги, подошёл к одному из шкафов и вытащил толстую книжку в суперобложке. Протянул мне. Я чуть не выронил из рук. С обложки улыбался Стоун.
- Он?
- Да, - пробормотал я ошарашенно. - Ди Маджио? Джо Ди Маджио? Ну, значит, это доказывает, что это галлюцинации, а не прошлое, - я устало откинулся на спинку кресла.
- Вовсе нет, это доказывает совсем другое. Это говорит о том, что вы попали в прошлое не нашей реальности, а в альтернативный мир. Там что-то пересекается с нашим прошлым, но не всё.
- Но как это связано с сегодняшней ситуацией? Как? Я не понимаю, Касьян, - я сжал виски, в которых уже давно пульсировала острая боль, в ладонях.
- Как называется компания, которая испытывает препарат на детях?
- Джонс и Джонс.
- А кто был владельцем лаборатории, которую якобы взорвал Стэнли?
- Чёрт возьми! - я стукнул с силой ладонью по подлокотнику кресла, подскочив на месте. - Как же я не сложил два и два! Лабораторией владел Ллойд Джонс! Ну, и что это доказывает? Это же другая реальность, не наше прошлое. Если даже Стэнли остался жив, то расследует он дело другой компании. Не той, что действует теперь в России.
- Все реальности связаны между собой. Как только в какой-то происходит изменения, по другим мира проходят как бы волны, которые обновляют настоящее и будущее.
- И что мне делать, Касьян? Вы - единственный человек, который может помочь мне. Я ведь не сказал самого главного. Моё сознание постоянно скачет между двумя мирами. И я не контролирую этот процесс. И как же мне это осточертело! В общем, Касьян, я приехал к вам с единственным вопросом. Вы можете запечатать этот проклятый портал, окно, через которое перемещается моё сознание?
- А вы хотите этого? Реально? - мягко усмехнулся Касьян и мне стало неуютно, будто он прочёл мои мысли относительно Лиз.
- Не знаю. Не могу сказать точно.
- Какое сейчас отношение к Стэнли? Там.
- Ну, он теперь стал национальным героем, - я широко улыбнулся. - Ему прочат место губернатора.
- Вы можете пойти дальше, Олег. Все в ваших силах.
- Дальше?! - я рассмеялся и вальяжно развалился в кресле, закинув ногу на ногу. - Может быть я стану президентом? Президентом США?
- А что вас смешит? Вполне вероятно.
Улыбка сползла с моего лица. Я задумался на миг, прокрутив всю ситуацию от начала до конца. От чего-то стало невыносимо страшно, как будто я стоял на парашютной вышке и должен был сделать шаг, потеряв твердь под ногами.
- И вместо кого я могу стать президентом?
- Возможно, вместо того, от кого сильно зависит судьба России. Того, кто чуть не развязал Третью мировую войну. Дважды пытаясь уничтожить Советский союз. Тот, кто решил перегнать СССР в космосе.
- Кеннеди? Это невозможно. Невозможно, Касьян. Кто я и кто он? Он стал президентом благодаря связям его отца Джозефа, главы клана. И мафии ирландской и итальянской. А также, огромному состоянию Джозефа, которое тот сколотил на бутлегерстве. Я - мелкая сошка.
- Думаю, что это не так. У Стэнли наверняка тоже есть влиятельные друзья.
- Да есть. Припоминаю. Мне говорили, хотя я не видел его. У репортёра имелся друг, которого обвиняют в связи с мафии. Кажется, он племянник босса мафии.
- Ну вот видите. А деньги. Деньги возможно появятся у Стэнли. А может быть, они уже у него есть. Только вы пока об этом не знаете.
Ну что ж. Забавно. Но если я и стану президентом, я не совершу глупость. И не поеду в Даллас в открытом линкольне, чтобы меня там пристрелили. Нет уж. Если это альтернативная реальность, то распоряжаться ею буду я.
Глава 10. Новая родина
Открыв глаза, я не понял поначалу, где нахожусь. Сервант с барахлом за стеклянными дверцами: фарфоровыми фигурками кошек, хрустальными вазочками, шкатулками. Двустворчатую тумбочку занимала огромная прямоугольной формы радиола с круглыми пластиковыми ручками, заставленная сверху глиняными фигурками и фотографиями в рамочках. Шкала из тёмного стекла с поблескивающей красной стрелкой и мелкими цифрами, указывающих диапазон станций, так ярко напоминавшая, как в детстве я жил в деревне у бабушки и деда.
За стеклянной стеной, отгораживающей дом от сада, виднелись силуэты деревьев в лёгкой салатовой дымке, проступающие на чисто вымытой голубизне, словно нанесённые акварелью на струящемся шёлке. Лучи утреннего солнца, заполняя собой гостиную, чертили косую решётку на бежевых в коричневый ромбик обоях, заставляя танцевать пылинки в воздухе.