- О да! - протянул он, и пружинисто вскочил на ноги. - Ну что ж, мистер Стэнли, встречаемся на процессе.
Надев шляпу, он направился к двери, но я успел бросить ему вдогонку:
- Каком процессе, мистер Макэлрой?
Он уже взялся за ручку, но, развернувшись, замер, словно действительно пытался о чем-то вспомнить.
- Ах, да, забыл сказать. Офис окружного прокурора вызывает вас свидетелем по делу Гедды Кронберг. Я - обвинитель на этом процессе. Буду добиваться смертной казни.
- А о чём я там буду свидетельствовать? Я вообще не в курсе.
- О личной неприязни, которую она питала к вам. О тех днях, которые вы провели в тюрьме. О мучениях на электрическом стуле. Я читал ваши статьи. Это потрясающе.
- Спасибо. И да, вот ещё что, мистер Макэлрой. Среди тех улик в банке вы не нашли портфеля? Из светло-коричневой кожи. Это мой портфель, и он мне очень нужен.
- Портфель? - он нахмурился. - Не припоминаю. Там была крупная сумма денег?
Холодок пробежал по спине. Неужели кто-то всё-таки умыкнул бумаги Стэнли? Как же мне спасти Лиз? Damn it!
- Нет, лишь документы. Но важные.
- Ясно, мистер Стэнли... э...э можно я буду звать вас Кристофер? - я кивнул. - Хорошо. Я постараюсь отыскать ваш портфель.
Глава 17. Prisoner love (Пленник любви)
Макэлрой не обманул - на следующий день, ближе к вечеру, ко мне в клинику заявился неприметный худющий парень в потрепанных джинсах, темно-серой куртке и кепке. Принёс объемистый пакет, упакованный в плотную коричневую бумагу, перевязанную лохматой бечевкой и проштампованный сургучом.
Это обрадовало и испугало одновременно. И когда парень ушел вместе с подписанной мною официальной бумагой, я долго ходил вокруг стола, как лиса вокруг курятника, посматривая на лежащий там пакет, не решаясь его вскрыть. Протягивал руку и отдергивал, будто там свернулась в клубок королевская кобра - самая ядовитая змея в мире. Мое буйное воображение разыгрывалось, и рисовало жуткую картину: стоит развязать бечевку, как прогремевший взрыв разнесет меня на куски.
Но жгучее любопытство пересилило страх, дрожащими пальцами я сломал сургуч, развязал бечевку и, затаив дыхание, заглянул внутрь. Открывшийся взору светло-коричневый кусочек поверхности немного успокоил. И через пару мгновений я уже держал в руках портфель. Ликование, немыслимая радость затопила душу, как половодье по весне. Захотелось орать и петь, будто получил на день рождения шикарный подарок, о котором давно мечтал.
Все было целым и невредимым: альбом с вырезками, записные книжки, гроссбух, исписанный тайнописью мексиканских индейцев.
Но радость сменилась сожалением и досадой - придётся отдать это сокровище мерзавцам, которые похитили Лиз. И тут на ум пришли слова Люка Стоуна: «ты же можешь сделать копию». Конечно, могу! Надо немедленно покинуть клинику, вернуться домой и заняться пересъемкой. Но врачи не отпустили меня. И это была плохая новость. Хорошая оказалась в том, что по первому же моему требованию в палату принесли отличный фотоаппарат, да к тому же зеркалку с шикарной оптикой (а она почти не изменилась за полвека) Contax-S, чем-то смахивающий на фотоаппарат «Киев», которым я снимал в детстве. «Тушка» под дорогую кожу, ребристая и приятная на ощупь, объектив от фирмы Карла Цейса, круглые блестящие ручки установки диафрагмы и выдержки. Так что освоить, а скорее просто вспомнить, мне удалось быстро.
И самое главное, что обрадовало больше всего - несколько лет назад, кажется, в 48-м году компания «Поляроид» выпустила фотокамеру моментальной печати. Стоили эти аппараты безумных денег, но для меня, национального героя, такую штуку предоставили без проблем. Теперь я мог оценить сразу результат своих усилий, не ошибиться в установленной выдержке и диафрагме.
Не зная отдыха, я переснимал документы Стэнли. Прерываясь только на еду, которую глотал, не замечая, да короткий, беспокойный сон. Так что почти перестал ощущать разницу между сном и явью. А в своих кошмарах мне виделись шпионы, наёмные убийцы, проникавшие ко мне через дверь, окно и чёрт знает, как ещё, пытаясь убить меня и умыкнуть «мою прелесть». Выглядел я, наверно, странно. Склонившись над очередной страницей, целился в неё из анахроничного винтажного аппарата, щелкал. И через минуту рассматривал проступающие на фотобумаге закорючки.
Странно, но Антонелли не появился в клинике ни на следующий день, ни через два дня. И когда я окончательно смирился с мыслью, что итальянец лежит в тюремном морге со сломанной шеей или дыркой в спине от заточки, тот возник на пороге моей палаты. Смотрелся шикарно, вылитый Марлон Брандо в фильме «Дикарь», где тот играл бесшабашного байкера. Чёрная кожаная куртка, или «бомбер» - такие штуки шили специально для американских пилотов бомбардировщиков во Второй мировой. Ярко-синие джинсы, чёрная водолазка, демонстрирующая красивый рельеф грудных мышц. И огромные, на пол-лица, непроницаемые солнцезащитные очки, из-за чего Франко смахивал на Терминатора.