Я прикусила язык.
— Но в чем его обвиняют?
— В государственной измене, — небрежно бросил Слава.
От шока у меня приоткрылся рот.
— Но это ложь. — Я умоляюще посмотрела на своего брата. — Слава, пожалуйста!
— Что «пожалуйста»?! — вышел из себя мужчина. — С каких пор в тебе проснулось сострадание? Ты же бездушная и черствая! — Он невесело хохотнул. — Он что, стал тебе небезразличен за те два дня, что кувыркался в твоей койке?
— Что?! Нет! — возмутилась я и тут же пожалела о своих словах.
— Ну, тогда смотри и наслаждайся! — Славдий рывком снял с себя рубашку, сделав свое рельефное тело достоянием общественности. Достал из ножен свой меч и, перепрыгнув через ограждение, широкими, размашистыми шагами направился к обвиняемым. Ужас и страх заставили людей попятиться, единственная женщина на арене споткнулась и упала на землю, прикрыв голову руками. Даже дядечка, возившийся со своими бумажками, впал в ступор, а потом прытко отскочил на безопасное расстояние.
— Ты будешь первым, и, как ты уже понял, я твой противник. — Славдий выхватил у одного из мужчин в военной форме меч, перекинул его парнишке и обнажил свое оружие, которое крепилось к его поясу:
— Давай, докажи свою невиновность.
С нечеловеческим усилием Слава размахнулся и обрушил на бедолагу всю силу своего гнева. Парень лишь чудом успел поднять оружие и блокировать удар.
Я привстала и вцепилась в ограждающие перила, с ужасом наблюдая за происходящим и убеждаясь в том, что его слова, небрежно брошенные утром, были правдой. Он действительно морально пал, и убить невинного человека для него не являлось чем-то запретным. Он действительно жаждал отнять чью-то жизнь на каком-то сакральном уровне и получал от процесса извращенное удовольствие.
От сознания, что изменение прошлого могло породить подобное чудовище, мне стало страшно. Нет, это какая-то ошибка! Слава — самый добрый и сочувствующий человек после меня. Он бы никогда не стал причинять невинным людям боль. Но мои слова шли в разрез с тем, что я наблюдала на арене. Всех людей увели обратно, оставив один на один Славдия и кареглазого парня.
Должна отдать ему должное: парень умело обращался с мечом и ловко отбивал яростные атаки, но все равно его выучки было недостаточно для того, чтобы бороться с трехсотлетним опытом. Я вообще сомневалась, что в мире найдётся человек, который сможет противостоять Славдию.
Подтверждение этого не заставило себя долго ждать: после очередного мощного удара парень покачнулся и завалился набок. Его рука кровоточила.
Толпа, которая жаждала крови не меньше Славдия, взревела и, как одна мощная волна, поднялась на ноги и начала скандировать:
— Виновен! Виновен! Виновен!
«Боже! Из-за моей неосмотрительности сейчас прольётся кровь невинного!» Я попыталась перекинуть ногу через перила, чтобы остановить это безумие, но Асмодей вновь вмешался, крепко вцепившись в мое предплечье.
— Убери руки!
— Это глупо.
— Сейчас же убери руки! — Мой голос начал вибрировать от мощной энергии, проснувшейся в моем теле. Той энергии, которую я чувствовала только мельком и которой приписывала нереальность.
— Нет, — тихо, но невероятно твердо и требовательно проговорил мужчина.
Я непонимающе моргнула. Его фамильярность притормозила меня. Асмодей, воспользовавшись заминкой, одним резким движением усадил меня обратно на место. Я даже возразить не сумела. А он, между тем, наклонился к самому моему уху:
— Хочешь жить — смирись.
В этот момент я почувствовала, что сейчас произойдет то, чего я пыталась избежать. И тут же, забыв обо всем, вновь посмотрела на арену.
Кареглазый парень задыхался. Его тело, приподнятое над землей, конвульсивно дергалось в руках Славдия, который держал его за шею. Нужно было обладать нечеловеческой силой, чтобы вот так, без напряга, удерживать человека практически одной рукой.
Когда жизнь практически покинула тело парня, а глаза его начали терять свет, Славдий сделал то, что я никогда и нигде не забуду. Он приблизил лицо кареглазого к своему практически вплотную — это было похоже на желание поцеловать, сосредоточился, а после начал вытягивать из парня жизнь, которая вытекала медленно, подобно дымке из его приоткрытого рта.
«Пожиратель душ»!
Это определение огромными красными буквами болезненно пульсировало у меня в голове. Смотреть на это было и страшно, и одновременно удивительно.
Между тем, энергия, выходящая из парня, стала окутывать моего брата, создавая вокруг него легкие завихрения, наполняя и питая его.