Я скептически разглядывала черную лакированную кожу, которая под моими пальцами казалась мягче бархата. Соблазнившись, я с трепетом провела по ее поверхности ладошкой. В той жизни, в которой Мира прожила триста лет, я, возможно, с удовольствием надела бы это, но в нынешней, где я еще не растеряла багаж нравственных принципов, я только ухмыльнулась.
— О, прекрасный развратный комбинезон, я уверена, что твой час когда-нибудь настанет, но не теперь. Отныне мои прелести не будут достоянием общественности, и пусть поцелует меня в зад тот, кто с этим не согласен! — Я игриво поцеловала кончики своих пальцев и приложила их к бедру, подмигнув самой себе.
Отложив наряд в сторону, я открыла ближайшую из дверей гардеробной и с большим удивлением уставилась на ее содержимое. Все пространство было заполнено похожими вещами. Кожа, латекс, сетки, полупрозрачные ткани… Я опасливо взяла в руки кусок материи. Что это? Платье? Шорты? Юбка? Хмм… Носовой платок?
Да, наверняка только носовые платки бывают такого размера, потому что узнать в этой тряпице какую-то другую вещь было затруднительно. Или, проще сказать, невозможно. Ну и что, что платок имеет множество непонятных отверстий, наверняка это дизайнерская задумка. Я скептически покрутила его в руках: чего только не придумают модельеры, чтобы выделиться! С раздражением я зашвырнула вещицу обратно.
— Мира, у тебя явно отсутствует вкус к нормальной одежде. — Я направилась к следующему стеллажу. Но там тоже меня ждало разочарование: мрачные наряды из секс-шопа занимали все пространство.
Тут я невзначай вспомнила про сестру Велиара.
— Лилит, если бы я знала, что мой гардероб будет наполнен подобным, — я быстро пробежала пальчиками по ровно развешенным вещам, — я бы никогда не назвала твои платья вызывающими. — От воспоминаний вернулась горечь. — Прости меня, Лилит…
Поразмыслив и поняв, что деваться, в принципе, некуда, я вернулась к зеркалу, возле которого валялся кожаный комбинезон. Через десять минут мучений все мои выпуклости были упакованы в черную кожу. Я была одета… но чувствовала себя все равно голой. Во-первых, как я ни пыталась, я не смогла найти нижнего белья. Видимо, моя предшественница считала ношение нижнего белья кощунством, и осквернять ее тело могла только одежда Женщины-кошки. Во-вторых, лиф от костюма корсетного типа приподнимал мою грудь на такую неприличную высоту, что ее можно было использовать как трамплин для горных лыж. Неоправданно вызывающе! Или при случае грудь можно было использовать вместо подноса. А что? Удобно: поставил тарелку и понес, зато руки свободны. Я невесело усмехнулась.
С усилием натянув до колена сапожки из мягчащей кожи и заплетя длинную косу, которая теперь доставала до поясницы, я с любопытством и неверием уставилась на свое отражение, наконец-то почувствовав и осознав, как триста лет жизни отняли десять лет моей молодости.
— Боже мой, я старуха! — От обиды я стукнула кулаком по зеркалу. Мне захотелось расколотить его вдребезги, но я лишь смогла пустить рябь.
Из зеркала на меня смотрела уже не девушка, наивная и симпатичная, а женщина, черты которой заострились, полностью стерев подростковую непосредственность, свежесть и расцветающую молодость.
Нет, женщина в зеркале не была некрасивой. Наоборот, она была очень привлекательной и ослепительно изысканной, но во взгляде ее, в практически незаметных мимических морщинках угадывался отпечаток долгой и бурной жизни. Я нахмурила брови и поняла, что это движение делает морщинку над бровями глубже, и тут же попыталась расслабить лицо. Но получилось не очень. Я попыталась улыбнуться, но улыбка вышла вымученной и неестественной. Как у восковой куклы.
Осознание того, что я выгляжу на тридцать, добавило мне депрессивных эмоций. Я тяжело выдохнула: блин, трудно осознавать себя тридцатилетней, когда в душе тебе восемнадцать! Отвернувшись от своего отражения, к которому, видимо, будет трудно привыкнуть, я направилась на поиски завтрака. Есть хотелось неимоверно.
Кстати, сейчас стало очевидно, что я копия Айвены. Если бы не светлые волосы, меня легко можно было бы с ней спутать.
Глава 3.
— Принцесса!
Славдий сдержанно поприветствовал меня легким кивком головы и вернул свое внимание подростку, который запрягал мощного гнедого жеребца, похожего на того, которого Слава держал под уздцы.
От вида великолепных животных в моем теле начало искрить предвкушение. Я так давно была лишена возможности общения с этими милыми созданиями, что нетерпение буквально заставляло меня подпрыгивать на каждом шаге.