И все же хотелось бы завершить эту главу на более обнадеживающей ноте. С этой целью цитирую отрывок из книги А.В.Чернышова «Очерки по истории Тверского княжества Х111-ХV вв.»: «Автор «Слова похвального о благоверном великом князе Борисе Александровиче (Тверском» инок (т.е. монах) Фома упоминает в ХV веке о Входо-Иерусалимской часовне, поставленной у въездных ворот тверского кремля. Этот небольшой храм, посвященный торжественному входу Христа в Иерусалим, должен был напомнить русским людям средневековья о похожих, пусть и гораздо более роскошных надвратных храмах Киева и Владимира, а также о самом Иерусалиме – священном прообразе древних русских великокняжеских столиц».
А, может, инок знал больше, чем мы можем предположить…
Глинские
История этого могущественного рода начинается с момента получения фамилии и княжеского титула.
После предполагаемого Куликовского сражения, на подробностях которого мы в этой главе останавливаться не будем, потомки Мамая получили убежище в Литве (так после 1840 года стало называться Великое княжество Русское и Литвинское со столицей в Вильне). В 1389 году сын или внук Мамая (здесь история не сохранила точных сведений) получил от великого князя Ягайло (Ягелло, Владислав 11 – в крещении, при вступлении в должность короля польского) титул князя Глинского. Как известно, княжеские титулы того времени были отражением географических названий мест, где носители титула княжили. В редких случаях к имени присоединялось название географического места, где этим человеком был совершен подвиг или одержана победа над противником.