Стоя в центре, я чувствовала, как чужие взгляды направлены на меня. Мне не было так страшно, как раньше, но и спокойствие я не ощущала. Я просто знала, что все смотрят и это не мешало.
Два моих кинжала были наготове, в его же руках была секира, которой судя по тренировкам он неплохо умел махать. Джурд был мощным и сильным воином, но его движения были медленными и предсказуемыми. Я это понимала и начала кружить вокруг него, уклоняясь от ударов и атакуя с разных направлений. Уклонившись от очередного удара секирой и сделав несколько быстрых взмахов кинжалами, я нанесла ему раны по рукам и ногам. Но парень не сдавался, он был настойчив и решителен.
Битва продолжалась, и арена заполнилась грохотом и возгласами. Рейнис была в восторге от смелости моих ударов и громко кричала мне продолжать. Ее горячая поддержка придавала мне дополнительные силы и мотивацию. Были и те, кто поддерживал Джурда. Его друзья говорили ему не сдаваться и нагнуть эту мерзкую девчонку. Я слышала их грубые насмешки и провокационные слова, но они только добавляли мне решимости и желания победить.
Мои удары становились все сильнее и точнее, я уверенно отражала атаки Джурда и постепенно подавляла его силы. Он начинал злиться и прилагать все свои усилия и свой вес на каждый последующий рывок.
Не успев вовремя уйти в сторону, я почувствовала, как лезвие врезается в моё плечо, достаточно глубоко, чтобы моя правая рука перестала держать кинжал, и он упал мне под ноги. Я вскрикнула от боли охвативший моё тело. Это было не так ужасно, как когти смрада, но достаточно, чтобы большое количество тёплой крови начало стекать по одежде.
Наконец, после долгой и изнурительной схватки, я нашла слабое место в защите Джурда. У парня была медленная реакция и ноги, по которым я наносила раны сильно кровоточили. Я подошла справа и сделала вид, что заношу кинжал над его шеей, когда он это заметил и попытался замахнуться, я уклонилась и вонзила свой кинжал в его бедро по самую рукоять.
— Ты тварь! — взревел он. — Я убью тебя!
Этих слов было достаточно для того, чтобы я вонзила лезвие в его сердце.
Решающий удар. Секира воронилась из его рук, и его бездыханное тело упало в мои ноги.
Рэйсенз учил меня избавляться от тех, кто однажды может вернуться и нанести удар в спину. Враг может одуматься, а может и нет, поэтому лучше всегда вовремя сделать выбор в свою пользу.
Арена затихла, и все смотрели на меня, я была победительницей и убийцей. Друзья Джурда плакали, наблюдая за тем, как труп выносят, не давая даже проститься с ним.
Привыкну ли я убивать? Или это всегда будет оставлять свои грязные отпечатки в моём сердце, словно каждая смерть от мои рук потихоньку раскалывает меня на части. Я стала марионеткой в руках судьбы, вынужденная делать грязную работу ради своего выживания.
Испытания очень затянулись. Борьба шла медленно из-за нерешительности многих участников. Некоторые просто ходили взад-вперед по арене, не осмеливаясь напасть на соперника. Время тянулось, и никакого прогресса не было. Тираша Гозвар — наша преподавательница, наблюдала за этой ситуацией и это всё сильнее выводило женщину из себя. Ее терпение было на исходе. Она понимала, что без жестких мер все может затянуться бесконечно. И тогда женщина приняла решение применить свою силу. Её магией был лёд. Она кидала в них огромные холодные глыбы, заставляя ребят на арене бегать из стороны в сторону. А если они так и не слушали, и не начинали битву, то она действительно их убивала. Тираша была решительна в своих действиях. Она не собиралась терпеть бездействие и игнорирование правил. Испытания были серьезным делом, и она хотела видеть на арене только самых мужественных и сильных.
Глава 22
После первого испытания нам позволили поспать и через девять часов явиться на следующее. Я думала, что они нас просто замучают и лишь потом отпустят, но всё же из-за того, что бой продлился дольше, над нами сжалились.
Я поспала пару часов и чувствовала себя вполне неплохо, если не считать раненное плечо, которое вчера заживлял мне лекарь. Когда Мадлен лечила мои раны, то от них остались лишь шрамы и совсем немного боли, но лекарь, который приставлен помогать обучающимся, не особо хорош в своём даре. Шрам выглядит большим, а рука болит каждый раз, когда пытаешься ее поднять, радует, что она вообще на месте. Я выпила настойку для облегчения боли и стало получше, но я старалась не делать резких движений.
Сегодня я ожидала тренировку с Рэйсензом, но она не состоялась. Вместо этого он позвал меня через Аликорна, чтобы проверить, насколько хорошо я обучилась управлять огнем, не поджигая саму себя. Наши встречи стали столь частыми, что я успела привыкнуть к парню и его присутствию в моей жизни. Вначале я даже не задумывалась о его настоящих мотивах, рассматривая его лишь как наставника и помощника. Всё же стоит помнить, что он не просто так помогает мне, но и ищет свою выгоду и вскоре парень попросит у меня то, что он хочет и не только он, учитывая, что его сюда направили.
Я начала замечать, что Рэйсенз всегда придерживался своих собственных целей и интересов. Парень шутит и улыбается, но когда дело доходит до разговора о том, что он сказал по поводу взаимовыгодных условий между нами, то весь разговор сходит на нет. Боится, что я откажу в его просьбе и больше не приду? Радует, если это так, ведь это будет значить, что им нужно моё согласие и никто не заставит меня делать что-то силой.
И вот, когда я думала, что зря беспокоюсь и, что диалог о его просьбе закрыт, настал тот день, когда Рэйсенз попросил у меня то, что он желал. Теперь мне точно стало ясно, что он не единственный, кто хотел воспользоваться моими способностями в своих целях.
Солнце ещё не поднялось, поэтому тьма временно владела лесом. Теплый ветер обдувал тело через форму. Пахло мокрой землёй из-за недавно прошедшего дождя. В такое раннее утро, когда мир ещё спал, я как обычно ожидала странного парня в лесу. Если бы мама узнала о том, что я хожу в лес с мятежником из другой страны, который задумал использовать меня, то она вряд ли бы обрадовалась. К сожалению, она умерла и уже не может выразить свое мнение по этому поводу или быть возмущенной моей безответственностью.
Рэйсенз молча опустился на корни дерева, выпирающие из земли, рядом со мной. При его присутствии нас окружала полная темнота, защищая от любопытных глаз. Даже если кто-то пройдет мимо сейчас, он не заметит нас. Поэтому встречи в темное время суток столь важны — только в этот момент он способен обеспечить нашу скрытность. К тому же, парень скрывал меня в замке, когда я шла к Кристоферу и, также он скрывает меня, когда я иду в сторону леса. Благодаря ему убийца чужого ребенка так и остался неизвестным. Когда нашли тело Кристофера, оно оказалось не в лесу, а в саду. Мы специально доставили его туда, чтобы никто не начал бесцельно рыскать. Во дворце тогда вспыхнула паника. Нас проверяли в комнатах, расспрашивали о том, кто выходил из них ночью и видел кого-либо. Особенно они допрашивали Телисию, потому что все думали, что она была последней, кто общался с Кристофером в тот злосчастный вечер.
Я помню, как на следующий день горько плакала девушка. Её ноги подкосились, и она упала прямо посреди столовой, узнав о случившемся. Яркий свет, который всегда сопровождал ее улыбку, теперь погас. Никто не мог её успокоить. Она потеряла самого близкого для неё человека. Было тихо. Весь шум и суета вокруг померкли, ослепленные ее слезами, которые словно единственный звук, наполнили пространство. Она была полностью сломлена, словно погружена в бездонную пропасть.
После этого все дни несли тьму и неясность. Все, что она когда-либо знала и верила, было разрушено. Радостные моменты, которыми она наслаждалась каждый день, словно исчезли в бездне горя. Ее улыбка, раньше являвшаяся ее защитным щитом, теперь стала проклятием. Она уже не могла улыбаться, она уже не могла быть счастливой. Её сердце было разбито и девушке осталась только тонуть в своей боли.