Индис взяла Нолдорана под руку, и тот направился вслед за Ингвэроном. При этом Финвэ почувствовал, как леденяще холодны пальцы Прекрасной и что жена закрыта для осанвэ, но не придал этому большого значения.
— Моя дорогая, почему с тобой не приехали наши дочери?
— Мой милый, обещаю, что ты в самое ближайшее время увидишь их, — сжала руку мужа Индис. — Ах, вот и наши мальчики! Аракано, Инголдо, как я рада видеть вас!
С парадной лестницы вниз спускались сыновья. Ради приезда ваниарских родичей Нолофинвэ и Арафинвэ надели свои самые лучшие мантии, а на головах эльфов сверкали короны, богато украшенные крупными сапфирами и изумрудами. За их спинами почтительно склонили головы перед Ингвэроном внуки из Второго и Третьего Домов.
Король всех королей важно кивнул им и проследовал в огромный тронный зал, где вовсю суетились верные Третьего Дома, внося последние штрихи в сервировку праздничного стола. Финвэ поискал глазами сыновей Фэанаро, но ни один из Первого Дома не соизволил выйти навстречу гостям.
Нолдоран усадил жену во главу стола и спросил у верных, где остальные внуки? Те ответили, что феанариони ушли в город навестить родственников. Финвэ вздохнул: что и следовало ожидать, наверно, сбежали из дворца ещё рано утром.
***
Едва Искусник вышел из калитки, которая вела из парка за дворцом в неприметный переулок, как его тут же окликнули.
— Курво! Ты куда?
Атаринкэ мгновенно обернулся на голос, и его мрачное лицо озарила широкая улыбка. — Арэльдэ! Что-то вы с Тьелко припозднились. Беги во дворец, там высокие гости пожаловали!
— Я приехала одна, — фыркнула Ириссэ, заводя свою разгоряченную лошадь в арку калитки. — Да уж, кортеж столь чопорных надутых индюков трудно не заметить! Такое сияние над городом как будто сама Ариэн спустилась с небес!
— Что с Тьелко? — улыбка Искусника вмиг пропала, и Атаринкэ вновь нахмурился. — Он в порядке?
— С ним всё хорошо. Решил ненадолго задержаться в Форменосе, — уклонилась от прямого ответа дева. — Курво, а где мой сын?
— Атаринья, может мы тоже поедем в Форменоссэ? — обрадовался Тьелперинквар, до этого молча стоявший за спиной отца.
— Возможно, — кивнул Искусник, догадавшись, что Арэдель что-то скрывает. — По-моему, Ломиона разместили в твоих покоях. Но это не точно. И да, ты нас не видела.
— Договорились. Я вас не видела, — со смехом повторила Ириссэ, счастливо чмокнув кузена в щёку и вновь вскакивая в седло. Направила свою лошадь по дорожке парка к дворцу. Оставив кобылу у заднего крыльца, заглянула в открытые двери. Попасть «с корабля на бал» ей жутко не хотелось, поэтому Арэдель накинула на голову капюшон дорожного плаща и попыталась пробраться незамеченной в свои покои, однако верные Второго дома заметили принцессу, сообщив ей известие о прибытии бабушки и о том, что Лорд Нолофинвэ приказал дочери немедленно явиться в тронный зал.
— Скажите Лорду Нолофинвэ, что мне нужно привести себя в порядок! — надменно вскинула голову Ириссэ, гордой походкой направляясь в свои покои.
Войдя туда, с облегчением выдохнула и бросилась к лежащему сыну.
— Маэ! Сынок!
— Амил! — Ломион с трудом поднялся с кровати, но успел сделать несколько шагов навстречу Арэдели. Та обняла его, прижала к груди, покрывая лицо Маэглина жаркими поцелуями.
— Мой сыночек! Родной мой!
***
— Мой друг, что за печаль омрачает твоё чело? — поинтересовался у Финвэ Ингвэрон, когда отзвучали первые здравицы.
— Ты прекрасно знаешь, какая, — Нолдоран кивнул на пустующие места за столом.
— Возможно, Владыка мира Манвэ…
— Премного благодарен, ноги моей больше не будет на Таникветиль!
— О Финвэ, не нужно кидать на ветер столь опрометчивых слов, — светло улыбнулся ему Ингвэ.
— А я думаю, что эльдар давно не дети, и должны жить по своим собственным законам, — задумчиво прищурился Нолдоран, облокотившись на спинку стула и наблюдая за реакцией друга. Ингвэрон поперхнулся предложенным мирувором, судорожно сглотнул и, широко открыв глаза, уставился на Финвэ.
— Это как? Пойти против валар? Но они…
— Они достаточно натворили, — понизив голос, произнёс Нолдоран и похлопал друга по плечу. — Друг мой, ты забыл, как мои воины прикрывали ваши задницы, когда Алдарон вёл эльдар в Аман. Нет, не бойся. Я не сошёл с ума в чертогах Мандоса, но вы с Ольвэ разочаровали меня своей трусостью. Неужели и сейчас эльфам не пора жить своим умом…
— Дорогой, мне что-то нехорошо, — прикоснулась к руке мужа Индис, сидевшая с другой стороны от Финвэ. — Не желаешь прогуляться со мной по парку?
— Извини, Ингвэ. Мы ненадолго отойдём, — Нолдоран поднялся из-за стола и вместе с женой вышел из тронного зала, а встревоженный Ингвэрон подозвал к себе сыновей Финвэ.
— Милый, ты напугал моего брата столь дерзкими речами, — смерив мужа долгим пристальным взглядом, Прекрасная перешла на осанвэ.
— О, да ты снизошла снять аванир? — Финвэ быстро увлёк жену вглубь парка.
— Да, мой любимый, — Индис скорбно поджала губы, глядя на безнадежно испорченный шлейф, волочившийся за ней по дорожке. Нолдоран проследил её взгляд и намотал сверкающую прозрачную ткань на свой кулак.
— Так лучше? Мне нечего скрывать от валар, — Финвэ в ответ сам закрыл осанвэ, всё больше поражаясь эфемерности и холоду Прекрасной.
— После чертогов Владыки Судеб ты стал сомневаться в правильности решений великого Властелина мира Манвэ Сулимо? — Индис приподняла подол платья, собираясь идти дальше, но Нолдоран притянул её к себе за конец шлейфа.
— Моя сладкая, ты за эти века не устала от своей благости? — Финвэ прижал жену к себе.
Прекрасная задохнулась от возмущения.
— Прекрати немедленно!
— А ты ведь больше не поёшь.
— Откуда ты знаешь?
— Догадался.
— Дорогой, нельзя…
— Можно, — Нолдоран поцеловал Прекрасную. Та побледнела.
— Прекрати!
— Эх, Индис, ты стала похожа на статую. Ледяную.
— Мой драгоценный, ты слишком долго пробыл в чертогах Мандоса! Мир изменился.
— Ты могла бы навестить меня!
— Мельдо**, ты сам сделал свой выбор, когда остался у Намо! — у Индис получилось вырваться, и она с плохо скрываемой злостью посмотрела на мужа. — Владыка Манвэ хотел вернуть тебе жизнь, однако гордый нолдо решил, что Мириэль нам нужнее!
— Не смей плохо говорить о ней.
— Отчего же? Я достаточно наслушалась о том, какая она умница, красавица и мастерица ещё в начале Времён! — Прекрасная попыталась забрать свой шлейф у Финвэ, но он всё ещё был намотан на кулак Нолдорана.
— Эх, Индис, ты по-прежнему красивая валарская кукла. Моя Мириэль была живой, настоящей…
— И как только Намо тебя выпустил! — жена дёрнула к себе край ткани, но вместо того, чтобы отпустить шлейф, Финвэ рванул его на себя. Раздался громкий треск, и кусок прекрасной материи остался в руках нолдо.
— А он меня и не отпускал, — усмехнулся эльф, с видом победителя помахав оторванным шлейфом перед лицом разъярённой фурии. Ну хоть какие-то эмоции, а не слащавая благость.
— Что?! — слова негодования по поводу испорченного платья застряли у эльфийки в горле. — Как это? Как не выпускал?!
— Меня вернули к жизни внуки, моя дорогая, — Финвэ не стал уточнять, какие, но Индис прекрасно поняла, кого муж имеет в виду. Подхватила подол и, едва касаясь атласными туфельками земли, вихрем умчалась обратно во дворец.