Ближе к ночи Ругдур и Улдис расположились в скупой тени саксаула. Уселись бок о бок, стащив сапоги и вытянув ноги, сделали по глотку согревшейся в дорожных флягах воды, стали ждать…
С востока приближалась почти черная туча, огромная, мрачная. Землю попирала, дразнила дождем, но так и не подарила ни капельки, только все небо заполонила – пылью и пеплом. Из края людей пришла, проклятая, оттуда, где кровь вместо воды льется на острые камни, а горы дышат пламенем и изрыгают потоки лавы.
Темно стало – хоть глаз выколи. И тихо…
- Слушай, Ругдур, я все спросить хотел: зачем ты за мальчиком потащился? Неужто просто так, из хваленого рельмийского благородства?
- Мне так нужно.
- Ааа… - Судя по тону Улдиса, он не очень-то поверил в искренность рельма. – Нет, а нельзя было найти тех, кому не повезло, как и тебе, отправиться к вашему вождю, просить о мести? Слышал, Колириан с Хакрисом давно уже на ножах…
- Ничего ты, сатир, не понимаешь, - проворчал Ругдур. – Зачем вождю начинать войну из-за какого-то гнусного набега, тем более если ни один наш воин не погиб? Нантестер сейчас больше занят сыном. Не стал он бы нас слушать. Помнишь, что сказала женщина из последней деревни, где мы были? Крихтайны после той ночи никого не тронули. Значит, не жечь дома, не убивать жен и детей они пришли. Все дело в мальчишке…
- Тогда взял бы просто кого-нибудь с собой. Друга хотя бы…
Ругдур невесело хохотнул.
- Видел я, как смотрел на мальчика один мой приятель! Вот уж не думаю, что кто-то согласился бы рисковать жизнью ради странного пришельца без родинки!
Чужая кровь…
- Но ты-то согласился, - чуть ли не обижено пробурчал Улдис.
- Я – совсем другое дело. Я с ним… связан. – И рельм, спохватившись и мысленно отругав себя за болтливость, поспешил переменить тему: - Мне кажется, сатир, или мы с тобой подозрительно долго до Заршега добираемся?
Ругдур требовательно взглянул на спутника и сплюнул от раздражения: Улдиса почти не было видно, и лишь тоненький голосок был подтверждением его присутствия:
- Все может быть…
- То есть как это – все может быть? Мы что, заблудились с тобой, что ли?
- Новую столицу крихтайнов не так-то просто отыскать.
Рельм чуть не задохнулся от негодования и, сам того не понимая, грубо схватил сатира за плечо.
- Так ты же сказал, что знаешь дорогу!
- Знаю. Но без карты сбиться с пути что в степи, что в пустыне как раз плюнуть.
- Да ты… - Ругдур не договорил и только равнодушно махнул рукой.
Бог знает, как удалось Улдису разглядеть это, да только черная тень его вдруг вскочила на ноги, раздувшись от гнева и обиды, и выкрикнула:
- Не надо на меня руками махать! Думаешь, если ты Высший, значит, можно вести себя со мной, как с пустым местом? Если ты длинный и безрогий, значит, все тебе позволено? Эээ, нет, брат, не пройдет! Мало того, что у нас все территории позабирали грубой силой, мало того, что половину леса нашего уже срубили, так еще и уважать нас никто не собирается! Это как назвать, а? Я тебя спрашиваю, рельм!
- Ты что, решил передо мной права свои отстаивать? – насмешливо поинтересовался Ругдур. – Больно смелый… Иди-ка, дружок, прямиком ко всем вождям Востока и Запада. А я тебе что сделаю?
- Вот возьму и пойду, - надулся сатир и взглянул на немного прояснившееся ночное небо. – Ой, луна вышла… Чего смеешься, Высший? Али не веришь мне? Ну-ну, хохочи себе дальше…
Ругдура и в самом деле пробрал нездоровый смех. Это был первый раз. После того страшного рассвета, который положил начало его новой жизни, нового пути… Рельм смеялся так громко, долго и весело, что вскоре во внешних уголках его глаз заблестели прозрачные капельки слез. Сатир смотрел на него с опаской.
- Дааа… Не повезло бедному малому, умом тронулся чуток… Да бог с тобой! Эй! Слышишь меня? Смейся, смейся… А я тебе покажу, на что…
- Тссс!!! – Ругдур резко оборвал свой хохот и бесцеремонно зажал сатиру рот, чуть не напоровшись в темноте на его кривые рожки. – Кто-то крадется…
Оба замерли, напряженно вслушиваясь в звуки ночи, и только подергивались большие заостренные уши сатира.
Было тихо. Очень тихо…
Ругдур осторожно убрал руку ото рта Улдиса и бесшумно поднялся. Его правая рука очень медленно, как можно незаметнее, потянулась к мечу, что висел в ножнах на левом боку. И вот уже пальцы сомкнулись на холодной рукоятке, и сразу стало как-то спокойнее…
- Будь начеку, - шепнул он сатиру, шаря глазами по окрестности.
Очень тихо. Очень…
Противный холодок пробежал по позвоночнику Ругдура… Уши почему-то как назло заложило.
- Проклятие! – вскричал Улдис у него за спиной.
Ругдур резко обернулся…
Не выдержал и грубо выругался: на Улдиса прыгнул огромный серый волк. Нет. Не огромный. Гигантский! Таких и в природе-то существовать не должно! Морда чудища была вытянута чуть вниз, а задние лапы казались немного длиннее передних, и это почему-то наводило на мысль о вумианоподобных. Обнаженные клыки уже грозились глубоко вонзиться в крохотное тело Улдиса, однако в последний момент тот проворно отскочил и попытался ударить, и тут…
Вновь могильный холод омерзительными лапками прополз по спине, заставив Ругдура повернуться обратно. И вовремя, слава небесам! Еще два здоровенных волка, хищно скалясь и рыча, шли прямо на него. Рельм замахнулся мечом и поклялся себе драться до конца, хоть сердце его и ушло куда-то в пятки при виде этих косматых серых громадин.
О бедном малыше Улдисе Ругдур больше не думал: как-то не до того было. У малыша на два острия больше, чем у него, справится как-нибудь сам…
- Ну, давайте, щенятки мои, смелей, - шепотом подзывал рельм сквозь стиснутые от внезапного боевого возбуждения зубы. – Давайте… Я вас как подобает встречу…
«Как подобает» не получилось. Получилось глупо и совсем не по-геройски. А жаль.
Один из волков издал жуткий, леденящий душу вой, и рельм на пару мгновений замер, будучи не в состоянии шевельнуть и пальцем. Воспользовавшись его замешательством, другой монстр оттолкнулся задними лапами от земли и прыгнул. Ох, как прыгнул! Краткая вспышка в сознании – и вот Ругдур лежит на земле, а меч выбит у него из рук. Исполинская туша нависает горой, а жадная пасть хищника в каком-то жалком дюйме от кончика носа.
Все, смерть… Извини, маленький человек. Не вышло у меня… А так хотелось помочь тебе! Правда, хотелось. Почему-то ты стал для меня почти родным. Прости… Я самонадеянно посчитал себя сильным. Но смерть сильнее. Только… почему же волк не добивает свою обезоруженную и обездвиженную жертву?
Почему? Он вскидывает голову, напрягается, поводит ушами… Эх, дотянуться бы до меча! Но остро заточенный клинок сейчас бесполезен – какой прок от оружия, когда оно лежит на земле, а пальцы…? Не могут достать пальцы. Не могут.
И тут – святые небеса! – раздалось громкое лошадиное ржание, и волк отпустил Ругдура, встревоженно глядя куда-то на восток. Еще не веря в свое освобождение, рельм вскочил на ноги и подхватил меч, уже готовясь нанести удар…
Опять не получилось. Все испортил призрак.
Да, призрак. А как еще назвать нечто в облике вороного жеребца, чья роскошная грива блестит в тусклом свете луны, а копыта… не издают совсем никаких звуков? Призрак, так и есть. И сидит на нем кто-то. Нижняя половина лица прикрыта черной вуалью, концы тюрбана развеваются за головой, глаза светятся лиловым огнем, кривая сабля подпрыгивает на боку, бьет по бедру, в воздетой руке длинное копье…
Господи! Ругдур припал к земле, схватившись руками за голову и забыв о волках. Неужели гневный ангел Ханмара, посланный самим… самим… Вардваном?
И в кого он целится своим копьем?
Задавшись этим вопросом, Ругдур решился приподнять голову и посмотреть, что же все-таки происходит.
Как раз в этот момент перед его глазами просвистело прямое древко – и острие копья вонзилось прямо в грудь одного из растерявшихся волков – того, что выл на луну. Брызнула кровь, чудовище взвыло на этот раз от боли, а двое других подхватили его горькую предсмертную арию и встали рядом, будто пытаясь защитить собрата…