Можно, конечно, рискнуть и пойти в лобовую атаку, но не факт, что стычка с Куколкой закончится для меня хорошо. Мы оба сдерживаемся, мы оба защищаем своих подопечных — шансы примерно равные.
Полагаю, самое время сделать что–то безумное, способное переломить ход боя.
Взмахнув рукой, я направил режущую волну… прямо в пол под ногами! А потом вторую! И третью! В стороны полетели каменные обломки и куски щебня!
Присутствующие озадаченно глядели на меня, даже Настенька. Кажется, я смог изрядно всех озадачить своим нелогичным поступком.
— Ты что творишь? — Алан приподнял бровь. — Ты идиот?
Я полностью его игнорировал. Потратив ещё три волны, я расширил дыру в полу до достаточных размеров. И из неё практически сразу вырвалась жуткая клешня, похожая на паучью лапу. Она вонзилась в потолок, крепко вцепившись когтями в кладку. Вместе с клешнёй вырвался поток смрада — кислятина пополам с гарью.
Производимый мною шум и дыра в полу привлекли к сражению внимание одного очень опасного подвального обитателя. В глазах солдат отразился первобытный ужас, один из них даже сделал шаг назад. Алан и Настенька отреагировали чуть спокойнее — оба что–то подобное уже видели. Девушка совсем недавно, а вот дворянин… Я бы с удовольствием задал ему пару вопросов по этому поводу.
Куколка отреагировала своим обычным покерфейсом. А я широко улыбнулся — самое интересное только начиналось!
Марфушка чувствовала себя как–то не очень уютно — свет она не особо жаловала. Я быстро послал в уцелевшие подсвечники маленькие режущие волны. Воздух развеял огоньки, и прихожая погрузилась в полумрак.
Немного света пробивалось через окна, но совсем чуть–чуть. Слово Запрета, использованное Куколкой, ограничивало даже солнечные лучи.
Марфуша довольно заурчала, распрямила плечи. Воздух вокруг неё уплотнился, стал вязким и густым. Из него словно высасывали частички света.
— Убей! — приказал Макеев, ткнув пальцем в Марфушку. — Слово Жарких Лучей!
Куколка тут же подчинилась. Она опустила руки, воздушный щит вокруг на мгновение пропал. В её глазах сверкнули рубины. Полыхнуло алое пламя, и из зрачков рабыни вылетели два тонких красных луча. Лазеры? В моём фэнтезийном мире?
Магические лучи пробили тело Марфушки насквозь, оставили в стене за её спиной две дымящиеся точки. Она, казалось, даже не заметила, что ей повредили. Оба отверстия в её плоти тут же затянулись, покрывшись чёрной коростой.
— Хм, а она довольно крупная… — задумчиво произнёс Алан. — Жаркие Лучи тут не сработают. Нужно что–то помощнее…
— Хозяин, у меня нет больше ничего подходящего, — эхом откликнулась Куколка.
— Дай мне минуту, — попросил Алан, над чем–то усиленно размышляя. — Мне надо подумать…
Мы с Настей пользовались моментом, чтобы передохнуть. Наличие на поле боя монстра играло нам на руку — ведь врагов больше, и они относительно слабые. Скорей всего монстр займётся именно ими. Легкой добычей.
— Милорд! — воскликнул один из солдат. В его глазах плескался первобытный ужас. — Пусть ваша рабыня снимет Слово! Иначе нас всех убьют!
Несколько человек, не выдержав напряжения, бросились к двери. Они легко выбили створки, но дальше их не пускало уже Слово Запрета.
— Зачем? — рассеяно произнёс Алан. — Мы ещё не закончили наши дела здесь. Снимем Слово Запрета — две наши маленькие крыски сразу же сбегут. Я не могу этого допустить!
— Тогда защитите нас!
Алан бросил взгляд на Куколку, но та покачала головой.
— Чем больше мой щит, хозяин, тем он менее прочный, — сказала рабыня. — Я не смогу защитить вас. Особенно от такой твари.
Алан принимал решение не долго.
— Очевидно, жизнь наследника клана дороже жизней рядовых бойцов. Простите, но солдат должен стойко переносить тяготы воинской службы, — дворянин развёл руками. — Бойцы! Проявите себя и выживите. Мы с Куколкой поможем вам. По мере сил…
Глава 12. Память
— Милоо–о–о-рарх–х–х-х…
Чёрная клешня пробила грудь говорившего солдата насквозь. Он повис на ней, словно насекомое, пронзённое булавкой. Марфуша медленно перевела выпученные буркала на следующую жертву…
Я был слегка отстранён от происходящего, восстанавливая силы. Благо Марфуша пока занималась солдатами, дав время на передышку.
В одном Мастеру Смерть повезло больше, чем мне — он мог влиять на свою судьбу. Пусть через боль и невыносимые страдания, но мог. А мне… мне просто досталось от природы тело, которое начало умирать сразу после моего рождения. Что бы я и мои близкие не делали. Никакое лечение не помогало. Обычно с диабетом первого типа мужчины в среднем живут пятьдесят–шестьдесят лет. А для меня прежнего даже тридцадка стала бы большой удачей. Оставалось только смириться…