И поэтому сейчас я был счастлив. Да, в новом мире мне не стоит ожидать райского сада. Пиздец и Жопа уже запрыгнули в пативен и мчат ко мне на всех парах, освещая себе путь четырьмя синими мигалками. Но я всё равно счастлив.
Потому что теперь я могу бороться за свою судьбу. Пиздец и Жопа, говорите? Что ж, пусть приходят. Я покажу им, как борется за жизнь человек, долгое время живший в чернильной бездне. Только для начала мне надо обезопасить свою подопечную.
Марфуша издала низкий глухой рык. Снова ударила клешнями. Уже две жертвы повисли на них, суча ногами и пуская кровавую пену изо рта.
— Не переживайте так, — с улыбкой произнёс Алан. Он выглядел полностью спокойным. — В случае вашей смерти вашим семьям будет выплачено всё ваше жалованье. Как и прописано в контракте. Семья Макеевых всегда держит данное ей слово. Так и передайте на том свете, если спросят.
Число семей, оставшихся без кормильцев, в этот день стремительно росло. Впрочем, этот мир был таков, что небольшая статистическая погрешность в уровне смертности общую картину не изменит…
— Ты говоришь, как какая–то машина, неживая и расчетливая, — укоризненно прозудела Настасья мне на ухо. — Меня это пугает даже больше, чем эта подземная тварь…
Я что, сказал это вслух? Мда, надо сосредоточиться и взять свои мысли под контроль.
— Ты отдохнула? — спросил я кошкодевочку.
— Да, — ответила Настенька, пристально следя за передвижениями Марфуши. Она крепко держала ножи, но руки у неё едва заметно дрожали. Девушка всё ещё была сильно уставшей — как физически, так и морально.
— Тогда у меня есть для тебя задание, — произнёс я. — Не думаю, конечно, что у тебя получится, но…
— Как это не получится? — возмущённо зашипела на меня Настенька. Сам факт, что кто–то сомневался в возможностях няши, выводил её из себя.
— Не всё от тебя зависит, — пояснил я. — Тут ещё толика удачи играет роль.
— В смысле?
Я поманил её пальцем, Настя придвинулась и оттопырила пушистое ушко. Я несколько секунд объяснял ей свою задумку. Первое время девушка озадаченно моргала, не понимая, что я от неё хочу. Но потом искра осознания отразилась в её глазах.
— Хорошо, — сказала она. — Я сделаю. Но ты уверен, что…
— Не уверен, — честно ответил я ей. — Но попытаться стоит. Иди, а я пока тут приберусь.
Настенька быстро юркнула в отверстие в полу. С её скоростью и ловкостью девушке не составит труда выполнить моё поручение. Если, конечно, я не ошибся в своём предположении.
Я перевёл взгляд на Куколку и Алана. Пока Марфуша взяла на себя мелкую рыбёшку, пора мне разобраться с главным.
У Куколки были определённые сложности с её щитом. Пока она держала его, то не могла атаковать. Чтобы напасть, защиту на короткий промежуток приходилось снимать. Если я смогу этим воспользоваться, то проберусь к ним вплотную и пообщаюсь ублюдком дворянином поближе.
Единственный минус в моём положении — действовать надо быстро. Когда Марфуша доест всех солдат, то скорей всего примется за меня. Нет, можно, конечно, спрятаться от неё в тенях, но о битве тогда придётся забыть.
Алан глядел на меня насмешливо. Его лицо чуть не светилось от осознания собственного превосходства.
— Не атакуй, Куколка, — шепнул он рабыньке. — Подождём, когда эта тварь Марфушка прикончит наших солдат. Тогда она возьмётся за убийцу. А если крыса спрячется в тенях — мы выкурим её.
— Да, Хозяин, — покорно произнесла магичка.
Я молча пошёл в атаку. Тот час оказался рядом с воздушным щитом и нанёс ему несколько ударов. Преграда слегка прогибалась под атаками, но не более того. Простой честной стали магия не поддавалась.
— Идиот! — Алан расхохотался, демонстративно скрестив руки на груди. — Ты сам вынес себе приговор, когда вытащил эту тварь на поверхность!
Я продолжал упорно прыгать вокруг щита, нанося ему удары. Куколка наблюдала за моими действиями с самым равнодушным лицом на свете. Казалось, даже если сейчас затрубят ангелы, и на земле наступит Страшный суд, то Куколка, глядя на всё это, просто скажет «ок». Не меняя выражения лица.
Марфуша продолжала истреблять солдат. Кто–то пытался сражаться, кто–то бежать — всех ждала одна и та же судьба. Острые клешни с лёгкостью пробивали человеческие тела насквозь. Кровь забрызгивала стены, пол и потолок. Жуткие крики боли и ужаса эхом отражались под стенками черепа, но они быстро обрывались.