— Они готовы к войне со своим соседом? — задал очередной вопрос шах.
— Думаю, что готовы. И война уже идет. Русские заняли польскую крепость «Полотаск», много воинов устремились на Запад, более сотни пушек, — вновь поклон от посла.
Такой жест мог означать, что Абдаллафиф Аль Дарьюш ответил на вопрос. Все знали, что Аббас не может долго слушать о подробностях. После шаху прочитают доклады, может еще раз вызовут на разговор, но посол и так немало времени забрал у повелителя, а хотелось бы еще больше.
— Почему ты, посол, молчишь о том, что у русских на юге, у Астрахани появились орды воинов? Тысячи тысяч шли и не было им конца. Не русские это воины, а кочевники, — Аббас повысил голос и посол непроизвольно вжал голову в плечи.
— Но это, мой повелитель, лишь часть их подданных. То воинство было в двадцать пять тысяч степняков, но есть у русских еще много казаков и остатки Ногайской Орды. Они шли в Польшу, но встряли в дела крымского ханства. Сейчас последний хан Тохтамыш уже в Москве в статусе почетного гостя. Его охраняют целым полком, а то сами горожане хотели убить крымского хана, — отвечал Абдаллафиф.
— Вот потому, ты, старик, и не подле меня! — с усмешкой сказал Аббас. — Ты не видишь много, что скрыто или что не очевидно. Вот смотри, как все происходит! У России есть вассалы, которые готовы воевать за интересы Москвы. Они обитают не так, чтобы далеко от нас. И это большая сила, которая может влиять в регионе на наших противников или союзников. Ты говоришь о двадцати пяти тысячах? Это много, очень много, так как есть русская армия, организованная и с пушками. А что с Крымом? Русские сейчас сильно усилились. Если османы не станут укреплять Крым, то царь может и разорить татар.
Аббас не стал дальше объяснять, все равно Абдаллафиф Аль Дарьюшу не быть советником при нем. Но вот постоянное посольство в Москве нужно держать, хотя бы год, а после смотреть на развитие событий.
Шах оценил ход русских с Крымом. Вначале Аббас думал, что это так Аллах благоволит неверным, но отмел эту мысль, как невозможную. А вот то, что сами же русские все рассчитали и собирались ударить в нужный момент сразу по двум противоборствующим сторонам — больше правда. Но такая правда, от которой Аббас стал опасаться русского царя. Очень расчётлив оказывается этот Димитрий. А из этого следует, что он выиграет войну с Польшей…
Следовательно, нужно быстрее требовать с русских обязательств, например в решении проблемы с португальцами. Им нужно только помочь Аббасу артиллерией.
— Я знаю, что русский царь предлагает по Кахетии и Картли. Но не пойду на это. Кахетия под моими интересами, Картли может быть под русскими, но русских войск тут я видеть не желаю, лишь только под стенами крепостей, что португальцы у нас отобрали. Готовь договор! — Аббас пренебрежительно отмахнулся от Абдаллафиф Аль Дарьюша, словно от мухи.
Но посол был доволен, более чем. Полчаса он был наедине с повелителем. Теперь к его роду станут присматриваться и думать, насколько клан Дарьюш стал близок к трону. А договор он подготовит, там только и убрать про войска в грузинских царствах. И сделает это быстро, так как нельзя потерять назначение послом, слишком много дало оно и денег и статус подняло.
Глава 12
Глава 12
Париж.
1 апреля 1609 года
Если бы кто-то, из тех, кто три года назад знал Иохима Гумберта, увидел мужчину сегодня, то удивлению от преобразований в бывшем наемнике не было бы предела. Нынче статный, более чем уверенный в себе, дипломат, лишь внешне походил на себя же, но образца начала 1606 года. Внешность мужчины явно претерпела изменения в сторону увеличения массы, ну и немного изменили лицо усы. Гумберт не был толстым, но лишние килограммы в теле мощного мужчины, присутствовали.
Гумберт, после успешного посольства в Праге, стал уже не бароном, русский государь-император даровал ему титул графа. Если бы Иохим был рядом с царем в тот момент, как государь подписывал жалованную грамоту Гумберту, то услышал небрежно брошенную фразу: «да мне не жалко, хоть и герцога дать, главное, чтобы польза была». Нет, Димитрий Иоаннович не так, чтобы и разбрасывался титулами, в самой России немного людей волей государя стали дворянами, ну а графа не было ни одного. Вот только в Европе никто не станет разговаривать с сыном мещанина, но с графом можно вести переговоры.
Гумберт понимал, что он в Российской империи не станет вровень с боярами, да ему это не так, чтобы и сильно это было нужно. А вот в Европе… тут он знатный. Конечно же, останься Иохим в России, так не знал бы нужды, но графский титул не решал бы там ровным счетом ничего. Он был ниже княжеского, может чуть выше простого дворянина, но из-за отсутствия четкости определения статуса, граф в России — это никак не сказывается на местничестве.