– Если проблема только в этом – я могу помочь, – хитро подмигнул мечник, и, прежде чем Грета, у которой всё было на лице написано, попыталась отказаться, добавил: – «Рыжий кот» ведь всё ещё сдаёт комнаты?
Девушка утерла рукавом проступившие слёзы и с неподдельной благодарностью посмотрела на своего давнего друга:
– Да, сдаёт. Правда, роскошными их не назовёшь – в голосе неожиданно проскользнули отголоски сильной печали, однако Грета быстро прогнала их, – но зато мы всегда искренне рады гостям.
– Вот и славно, – Клаус подставил подруге локоть. – За покупками?
– Ага, – улыбнулась та и прям-таки прижалась грудью к большой и сильной руке. Паф этакого жеста не оценила и требовательно – а вместе с тем и ревниво – пафнула, привлекая внимания великана. Он с умилением наклонился и подставил квопл ладонь свободной руки, чтобы она запрыгнула на неё, а после прижал к груди точно ребёночка. Тут же подоспел и Шурх, с тихим шуршанием приземлившись на плечо, после чего завёл с розовым колобком какой-то разговор на квоплском языке, понятном только им двоим.
– Осталось только разыскать остальных.
Лиз обтиралась возле одной из палаток с рыбой и украдкой бросала косые взгляды на причал. Фил был поблизости, буквально у соседней палатки с сувенирами, рассматривал всевозможные подделки из дерева: резные часы с кукушкой, большеголовых человечков с открывающимся ртом, домики с куколками. Но больше всего его внимание привлекали миниатюрные трёхмачтовые суда, которые каким-то непостижимым образом были втиснуты в трёхлитровую прозрачную бутыль с узким горлышком. За те недолгие несколько минут, которые он провел возле лавки, мальчик успел сломать всю голову над этой загадкой, а седой торговец в ответ на прямой вопрос лишь загадочно улыбался, не желая раскрывать секреты своего ремесла.
– Эй, Клаус, Клаус, – услышав раздражённое фырканье Элизабет, оперативно среагировавшей на появление обжимающейся парочки, возбуждённо окликнул великана обернувшийся Филип, – ты только посмотри на это!
Мечник вместе со всей своей немногочисленной свитой подошёл к ребёнку.
– Вот, вот, погляди, целый корабль в бутылке! Ты когда-нибудь видал такое?!
– Видал, я ведь здесь не впервой.
– А ты знаешь, как это сделано?
– А почему бы тебе самому не посмотреть? – Клаус лукаво подмигнул мальчонке, мягко высвободил руку из объятий Греты, достал пачку рамблов и обратился к торговцу: – Сколько?
– В пересчёте на наши, – старик ненадолго призадумался, – ровно тысяча.
Демонслеер без лишних вопросов – цена была явно слишком завышенна –расплатился с торговцем, после чего взял с витрины одну бутыль и протянул неверяще смотрящему на него мальчику.
– Держи, изучай.
Филип растерянно взял подарок, несколько раз моргнул, словно хотел убедиться, что это ему не почудилось, однако бутыль никуда не пропала, отчего мальчишечье лицо засветилось самой настоящей детской радостью.
– СПАСИБО!
– Будем считать, что это благодарность за помощь нашей вздорной капитанше, – Клаус с ироничной улыбкой посмотрел на удивлённую – и даже чуточку тронутую этим поступком – Лиз.
Заметив его взгляд, девушка немедля скуксила недовольное лицо и отвернулась.
– Может, пойдём уже куда-нибудь? Долго мы ещё собираемся здесь торчать? – ворчливо спросила она.
– Не куда-нибудь, а в трактир «Рыжий кот», – поправил её мечник, – но для начала наведаемся в пекарню.
Из пекарни, в которую ребят привела Грета, во всю валил пар, разнося по округе сладкий ароматный запах свежевыпеченного хлеба. Животик Паф пронзительно заурчал, Фил непроизвольно уронил несколько капелек слюны прямо на свой сувенир и тут же с красными щеками бросился вытирать их рукавом, державшаяся чуть поодаль Лиз громко сглотнула, а Шурх взмыл ввысь и закружился, выкрикивая на всю улицу слово «Жрать!».
– Хех, похоже придётся раскошелиться, – ухмыльнулся Клаус, которого нисколько не зацепил витающий в воздухе и вызывающий у всех жуткий аппетит аромат, и, опустив Паф на землю, отправился отовариваться хлебом. Вышел буквально через пять минут с двумя здоровыми корзинами, от которых исходил дымок, даже несмотря на накинутые поверх полотенчики. – Вот, угощайтесь.
Мечник откинул полотенце с правой корзинки, и перед окружившими его со всех сторон изголодавшимися друзьями предстали чудные, формой напоминающие косу, булочки, щедро посыпанные сахарной пудрой и миндальной крошкой. Разлетелись в тот же миг, и всю последующую дорогу до трактира, три рта и один клюв были заняты восторженным уплетанием плетёнок, как назвала их Грета. К слову, для неё самой плетёнки не нашлось. Вместо неё Клаус угостил подругу пончиками с клубничным джемом, которые являлись самым любимым десертом девушки, за что был удостоен порывистого поцелуя в щёку и тяжёлых взглядов в спину от злобно жующей Лиз.