Выбрать главу

– Может, стоит прикрутить ему на спину седло или паланкин?

Оми покачала головой.

– Кошка, даже если в нее запихнуть кибернетический мозг и 192 сознания скучных стариканов, все равно будет гулять сама по себе. Если бы я попыталась, он бы отгрыз мне руки по локоть. Хотя, может быть, стоит попробовать…

– Нет, Оми. Я не позволю – я же должна беречь все части твоего тела…

Она усмехнулась.

– Иногда страшно подумать, что я стану 193-ей скучной душонкой под его шкурой… Хотя про скучную – это я зря. Жизнерадостность культивируют у всех Властителей – генетически заложенная тяга к жизни. Бред, правда? Но без нее пятьсот лет в этой мохнатой консервной банке ты не выдержишь. Если смотреть на мир схематично, дежа вю и привкус вторичности убьют тебя еще в телесном облике…

Подтверждая собственные слова, она вдруг улыбнулась, подбежала к стойке и бросила мне бокен.

– Оми, зачем ты меня сюда привела?

– Ну, ты же еще не видела тренажерный зал, и мост, и озеро – я продолжаю твою экскурсию.

Тут она права. То, что узенький мост, по которому наша кошка пронесла нас за девять секунд, называется Мостом Озарений, я узнала, только когда Оми об этом сказала. Правда, при этом она пыталась не проиграть наше бешеное родео, поэтому я услышала что-то вроде «это-о-о-о мо-о-о-ост о-о-оза-а-а-аре-е-ени-и-ий а-а-а-а чё-о-о-орт». Покрутив отполированную деревянную палку в руках, я заметила, что до сих пор сжимаю в кулаке клок платиновой шерсти – похоже, так тигр поплатился за свою шутку. Оми подошла, покручивая вторым бокеном.

– У меня таких много – сохрани, а потом сплетешь что-нибудь. Получаются неплохие вещички. Одно время даже думала остричь его на экспорт. Как думаешь, имперская комиссия даст добро?

Она улыбнулась и отсалютовала мне бокеном. Я убрала памятный клок в карман куртки, потом откинула ее в сторону и раскрутила бокен, привыкая к балансу. Пусть ты и принцесса, но мне придется доказать тебе, что ты не зря взяла меня на эту работу. Как говорят у нас, «не родись красивой, а родись боеспособной». А раз кто из нас красивее, мы не спорим, значит…

Фло, ты хорошо учил меня, ты сделал все, что мог, чтобы я была гибкой и быстрой, чтобы я владела всеми видами оружия, на какие бы мне ни пришлось наткнуться, – и также знала, как от них защищаться. Ты нещадно гонял меня, ты хвалил меня и радовался результатам. Так вот, Фло, ты старый дурак. Ты взял дурной материал. Нужно тебе было вырастить еще один цветок…

Она не дала достать себя ни разу – перетекала с места на место так, что мне казалось, будто я пытаюсь ударить морскую волну. Сама принцесса нанесла всего лишь один удар – точный и молниеносный. Я даже не заметила, что уже убита. После этого она отбросила бокен и похвалила меня. Восхитилась. Сказала, что я даже умудрилась загнать ее. Черт, Фло, я не знала, что людям может быть так плохо. Я увяла, как будто простояла неделю в промозглой тени. До сухой коры, Фло, до ломких листьев и слабых черенков. Я никчемный куст.

И еще, ты знаешь, Фло, я больше никогда не буду смеяться над всякими там королями и принцами. Я думала, что все они – просто сборище вычурных ортодоксов, никчемных и ни на что не способных. Что они только и делают, что слоняются по своим резиденциям, пьют коктейли и фальшиво смеются на своих светских раутах – с такими же пустоголовыми бездельниками, как и они сами. В «кругу своих»… Но я больше не буду смеяться. И вовсе не потому, что она была так мила со мной, или потому, что победила меня или что там еще… Нет, просто в какой-то момент я увидела, что это такое – голубая кровь.

Это уже не совсем люди. Ее отличия не в действиях, не в словах или жестах – они где-то глубже, тщательно скрыты, их можно заметить только по редкому мельканию в паузах между фразами, в ее синих глазах за мгновение до того, как она моргнет. Стоит заметить эти редкие вспышки, присмотреться к ним, и ты увидишь, что принцесса Ки-Саоми, ее идеальное, выточенное генетиками тело, ее теплая улыбка, ее взвешенные до последнего моля фразы – все это лишь стража на дверях в другой мир. В мир настоящей Оми.

Тайный – это воин, который знает максимум, притом что о нем знают минимум – то, что он существует. Но ни враг, ни друг не знает, кто из всего рода был выбран на роль Тайного. Мужчина, женщина, старик, болтливый или молчаливый, работящий или ленивый, малознакомый или близкий тебе. Тайный не обнаружит себя, пока не начнет действовать.

Я все еще помню слова, Фло. Все твои слова. Но их больше не хватает, чтобы объяснить маленькой Ванде весь мир. Их хватает только на то, чтобы шептать перед сном вместо молитв. Но почему-то они больше не дают ответы на мои вопросы. Наверное, мне нужны новые слова, Фло, – возможно, они бы помогли. Но новых слов не будет, потому что тебя больше нет. Поэтому я продолжаю без конца перебирать вышелушенные четки твоих наставлений, отслуживших свой срок, – в тщетной надежде, что старые ответы подойдут к новым вопросам…

Это произошло уже на следующий день…

Я получила письмо. Ответ на свою объяснительную, где сообщала, что беру бессрочный отпуск за свой счет. Где я сообщала причину. Где сказала, что стала телохранителем принцессы.

Скажу честно, Фло, – я никогда не придавала значения тому, что наша лаборатория отошла «под крыло» Фениксу. И то, что я младший лейтенант разведывательного управления, – никогда это ни черта не значило ни для меня, ни для них. Они просто не могли включить нас в штат без присвоения звания. Я продолжала делать свою работу, что устраивало обе стороны – до этого момента.

Письмо было подписано полковником, о котором я до этого слышала не больше, чем он обо мне. Дурацкий разговор двух абсолютно незнакомых людей. В письме он соблаговолил лишь поздравить меня с новым назначением на пост телохранителя, понес околесицу насчет оказанной мне чести и прочее. В конце письма стояло назначенное время и код канала. Мне пришлось долго возиться с защитой, дискретной связью и прочей чушью, создававшей иллюзию интимного разговора. В конце концов они закончили очистку и стабилизацию канала, и можно было почти с полной уверенностью утверждать, что Красные не сумеют прослушать разговор. Честно говоря, я никак не могла понять – ради чего вся эта шумиха.

Полковник объяснил. В нескольких четких фразах он сумел выразить и поздравление с назначением – на этот раз устно, – и посетовать на напряженную ситуацию между Империей и Красным Миром, и объяснить, как именно предписывается вести себя сотруднику Феникса, то есть мне, в сложившихся обстоятельствах, и напомнить, какие меры по отношению к этому сотруднику будет вынуждено принять управление, если он, сотрудник, вышеизложенные предписания не выполнит… «Создание прецедента», «угроза безопасности», «депортация», «трибунал». После моего скомканного «Да, милорд. Слушаюсь, милорд» он пожелал мне удачи и отключился.

…Не знаю, наверное, зря я напилась тогда. Просто стало до жути тошно. А я-то дура расслабилась, решила, что раз теперь рядом со мной прекрасная принцесса и мудрый Аслан, со мной больше не случится ничего дурного. Что я наконец-то могу чувствовать себя спокойно. Не тут-то было.