— Слишком много, - тяжело дышу я.
— Не могу больше сдерживаться, - предупреждаю я, поднимая бедра. Я знаю, что она чувствует солоноватый вкус моего надвигающегося оргазма, когда поглощает меня.
Она не останавливает своих движений, глядя мне в глаза. Она отпускает меня, шевеля губами, прежде чем заговорить.
— Кончи для меня, Лиам, - требует она хриплым голосом, прежде чем снова прижаться ко мне. И это все разрешение, которое мне нужно.
Долгий, измученный стон, который вырывается из моего тела, не похож ни на что, что я когда-либо слышал раньше, когда мое освобождение вырывается из меня. Мой пресс напрягается против моей воли, когда струя за струей густая сперма стекает с моего члена в ее горло. Она набрасывается на меня и яростно сосет, следя за тем, чтобы не пролить ни единой гребаной капли. Я кончаю сильно, пока всего этого не становится слишком много, и я, наконец, срываюсь.
Я двигаюсь быстро, когда наклоняюсь и хватаю свою подражательницу доминации между ног. Мои движения настолько быстры, что пугают ее, и она теряет хватку на ремне. Я использую свое преимущество и рывком подтягиваю ее к себе. У нее нет выбора, кроме как держаться, пока я хватаю ее за бедра, поднимая их вверх и перекидывая через свои плечи. Прежде чем она успевает восстановить равновесие, я обхватываю руками ее бедра и заставляю сесть мне на лицо.
Она извивается подо мной, ее киска идеально прижимается к моему рту. Я не оставлю ей выбора, кроме как кататься на моем лице, пока она не кончит мне в рот, и я буду наслаждаться каждой гребаной секундой этого. Как будто она не контролирует себя, она прижимается ко мне, в то время как мои губы обхватывают ее клитор, и я посасываю. Она громко стонет, изо всех сил хватаясь за железную перекладину моего изголовья, пока я наслаждаюсь ее наслаждением. Ее киска душила меня так же сильно, как и ремень.
Хотя он все еще у меня на шее, ее конец лежит забытый рядом с моей головой. Она слишком поглощена удовольствием, которое я ей доставляю, чтобы беспокоиться об этом. Я ласкаю и посасываю ее сладкую щелку, пока она не начинает дрожать в ожидании оргазма. Вкус ее крема так сильно покрывает мой язык, что я знаю, что она близко. И с глубоким стоном прижимаюсь к ней, наблюдая, как она улетает.
Ее стон удовольствия сотрясает самое мое нутро, когда она кончает на мои губы. Утопая в своей сущности. Я притягиваю ее к себе, отказываясь позволить ей отдохнуть от ее ослепляющей страсти. Ее сдавленные стоны становятся мелодией в моей крови, пока я удерживаю ее так долго, как только могу, переходя от одного оргазма к другому. Я хочу, чтобы она чувствовала каждую каплю моей признательности к ней с каждой волной удовольствия.
Как только я удовлетворен ее удовольствием, я, наконец, отпускаю ее бедра. Она ложится на бок рядом со мной, и я снова начинаю двигаться. Прижимая ее маленькое тело к своему, я идеально прижимаю ее к себе спереди. Даже несмотря на то, что я кончил только до косоглазия, я все еще тверд для нее. Думаю, так будет всегда. Но вместо того, чтобы погрузиться в ее глубины, я прижимаю ее к себе.
Нас покрывают тонкие струйки пота, когда мы оба восстанавливаем дыхание. Даже сейчас я чувствую, как меня манит бессознательность. Нам нужно обсудить план работы, но все, чего хочет мое тело, - это обнять мою любовь и погрузиться в спокойный сон. И, как будто Тейт чувствует то же, что и я, ее дыхание выравнивается, и она затихает, когда ее накрывает сон.
Я целую ее в плечо и хватаюсь за одеяло рядом со мной, натягивая его на наши сплетенные тела, прежде чем расслабиться рядом с ней. Я зарываюсь лицом в ее волосы на затылке, вдыхая ее запах, пока бессознательность сливается с осознанностью, и сон уносит меня в небытие.
ДВАДЦАТЬ ШЕСТЬ
ТЕЙТУМ
— Хочешь выпить, пока мы ждём, когда остальные подтянутся? — глубокий голос Антонио вырывает меня из мыслей, и я отвожу взгляд от окна. Мы сидим на заднем сиденье одного из чёрных внедорожников, которые сопровождали нас к месту сделки. Ещё два автомобиля стоят по бокам, в каждом по пять человек, и все они ждут, когда байкеры привезут груз.
Боже, надеюсь, Лиам всё понял и сказал остальным держаться подальше.
Пелоси наливает себе несколько грамм крепкого бурбона, который купил вчера у Кормье. Тёмная жидкость мерцает в лучах вечернего солнца, пробивающихся в салон машины. Как же это не сочетается с его тёмно-синим костюмом, который он надел сегодня. Я почти погружаюсь в транс, наблюдая, как он медленно вращает бокал, но меня возвращает к реальности голос Оуэна в маленьком наушнике, спрятанном у меня в ухе. Его почти не видно, а звук кристально чистый, несмотря на шум мотоциклов, гремящих вокруг.
— Десять миль до места, — сообщает он спокойно. Когда он заканчивает говорить, связь снова обрывается. Эти устройства похожи на то, которое я раздавила в порту. Бесценные маленькие гаджеты, на которые Макс не пожалела денег, чтобы обеспечить нас бесперебойной связью. У каждого в байкерском клубе есть такой, включая меня и Макс, которая молчит с тех пор, как я уехала на встречу с Пелоси. Она немного обижена, что я заставила её остаться в клубе, и теперь сохраняет молчание в качестве наказания. Может быть, когда-нибудь я возьму её с собой на задание, но не в этот раз. На этот раз ставки слишком высоки.
— Нет, спасибо, — отвечаю я Антонио с робкой улыбкой. Думаю, если бы я попыталась что-то выпить, всё бы тут же вернулось обратно.