Вскоре за черту последовал и старший Саттар. Гильдия не стала изобретать нечто новое, и министр внешней торговли «совершенно неожиданно» не сумел справиться со своим жеребцом. С чего вдруг игреневый конь, с которым наездник не расставался последние несколько лет, понесся вскачь, не разбирая дороги, так и не удалось выяснить. Животное нашли в лесу, где бедняга упал в овражек, переломав себе ноги. Саттар обнаружился здесь же, он вывалился из седла и при падении раскроил себе череп о камень. Умер мужчина мгновенно.
Расчет Эльхиора был абсолютно точным: теперь, когда наследники двух самых влиятельных Домов получили бразды правления и должности своих отцов, у них банально не хватало времени на козни против короны. Куда важнее было разобраться с обязанностями в Малом совете и удержать позиции на политической арене. Конечно, молодые люди не могли не подозревать, что в столь скоропостижной смерти их родителей замешаны император и первый советник, – в конце концов, именно им это было выгодно. Но найти доказательства никто так и не сумел. Оставалось дождаться ответного хода Домов, и в этом вопросе куда умнее себя повел новый глава Вейнаров, чем его извечный конкурент. Добившись аудиенции у императора, он заверил, что намерен полностью поддержать новую политику монарха. Похоже, Альгерд довольно быстро смекнул, что играть против правителя сейчас опасно. Либо, что вероятней, они с Саттаром не сумели найти общий язык, как это делали их покойные родители, и теперь каждый «тянул одеяло» на себя. Самого Реамина подобная грызня более чем устраивала.
В том, что молодой правитель был достойным учеником, маг в очередной раз убедился совсем скоро, когда император вызвал для личной беседы церемониймейстера. Присутствовавший про этом разговоре Эльхиор в основном довольствовался ролью зрителя, искренне наслаждаясь поведением Реамина.
Парень не стал миндальничать и потребовал от толстячка отчета за недавние роскошные балы, где присутствовали потенциальные невесты императора. То, что приглашены были не все семьи, становилось очевидным, достаточно было лишь открыть перечень дворянских фамилий. Достав из ящика стола список, содержащий имена девушек, якобы подходящих в жены монарху, Реамин приказал в ближайшие пару часов расширить оный и включить туда тех девиц, чьи высокопоставленные покровители не приплатили церемониймейстеру. Мужчина то бледнел, то краснел, но в итоге ограничился лишь судорожным кивком и обещанием поторопиться.
Полученный в итоге перечень впечатлял. Видимо, пузатенький блюститель нравственности крупно заработал на императорских «смотринах», поскольку в число приглашенных не попало изрядное количество девушек. Впрочем, магов интересовали только конкретные фамилии, и они, на счастье, среди «новеньких» значились. Реамин все же решил сделать ставку на армию и теперь присматривался к дочерям генералов и маршалов. Среди высших армейских чинов было немало родичей и протеже старших Домов, но нашлись и те, кто стоял вне политической игры. К таковым относились нынешние командующие западными и северными армиями. Если первый славился великолепными манерами и образованием, но был отягощен воистину колоссальной семьей, то о втором в столице говорили мало, поскольку он предпочитал находиться в войсках, а не вытаптывать дворцовые паркеты. Но именно у него, как обнаружилось, была взрослая незамужняя дочь. Девушка уже вышла из возраста, когда дебютанток принято представлять ко двору и в свои двадцать четыре считалась безнадежной старой девой. Как оказалось, маршальская дочка даже успела побывать в столице, но ее никто не заметил. Удалось выяснить, что воспитание Илинты «оставляло желать лучшего» с точки зрения правил высшего света, а попросту говоря, девица предпочитала военные учения дворцовым развлечениям. Реамин сверкнул глазами и распорядился отыскать отца девушки и вызвать его для аудиенции.
По счастливому стечению обстоятельств, маршал оказался в столице по делам. Чего ожидал уже довольно пожилой ветеран, когда входил в кабинет императора, Эльхиор не взялся бы судить. Мужчина сохранял полнейшую невозмутимость, хотя во власти Реамина было как возвысить его, так и сместить с должности, а то и вовсе лишить всех дворянских привилегий. Император предпочел сделать первое.
Правитель заручился словом командующего в ближайшее время представить невесту новоявленному жениху, но, судя по легкому напряжению в голосе, отец будущей императрицы уже готовился выслушать от дочери много нелицеприятного в свой адрес. Но и отказать монарху не мог.