Это было ни с чем не сравнимо. К сожалению, Алексей очень редко мог испытать нечто подобное в родном Северогорске. Родной город был для него самым полным и дерзким обличием человеческой сущности – вечным пристанищем злобы, которое всегда хотелось обойти стороной, но без которого нельзя было представить свою жизнь. Нельзя сказать, что он ненавидел свой дом, он лишь видел ясно все его изъяны без слепящего патриотизма, город представал таким, каким он был, без стеснения и предвзятости. Здесь звезды бывали столь же хороши, как и в горах, но сияли они не так гордо и ясно, а, скорее, немного сочувственно, как-то отдаленно и как будто не для всех. Здесь уже некуда было бежать от невежества и, наверное, не очень хотелось. Но когда город бил по хребту тяжелым, стальным молотом реальности, становилось до боли неприятно находиться в нем. Не все готовы закрывать глаза и принимать эту реальность…, остаются лишь два пути: уйти прочь либо изменить ее. Алексей верил в оба выхода, несмотря ни на что, и чем сильнее боялся реальности, тем сильнее верил. Удивительно, но ему и в голову не приходило делиться этим, друзья бы поняли, наверное, но он все оставлял в себе – и страх, и мечту, и веру. Странное наблюдение: здесь, на Луне, в безвоздушном пространстве, за каких-то десять минут до гибели, он испытывал куда меньше страха, чем на серых улицах родного земного города.
Ступая на твердый грунт, он ощущал инопланетную вибрацию все сильнее, она предвещала скорое окончание пути, серая даль вокруг становилась все более туманной от пыли, поднимавшейся над поверхностью. Приблизившись к кромке искусственного кратера, Алексей вновь поднял взгляд к небу и тяжело сглотнул, голубой шар занимал гигантскую долю купола, нависая прямо у него над головой. Времени оставалось мало, он хотел отвести взгляд, но вдруг услышал звуковой сигнал – Звездный вышел на связь – Алексей решил принять вызов:
- Алексей, как слышишь? Это Руденко. Прием.
- Слышу вас, товарищ генерал-майор. – Алексей не ждал его появления, и все же ни секунды не медлил с ответом, продолжая смотреть вверх.
- Как я рад слышать твой голос снова.
- И я рад тоже. – Руденко был слишком воодушевлен, чтобы заметить напряжение в его голосе.
- Как ты там?
- Я в порядке, никогда еще так себя не чувствовал. – Алексей глубоко и протяжно выдохнул, чтобы чуть выпустить волнение.
- Я знаю. Молодец. – Улыбка, не сходившая с лица генерала, проявлялась в голосе. – Я только хотел сказать еще раз, что несказанно горд за тебя.
- Спасибо, Владимир Сергеевич. – Алексей задумался над тем, как сказать ему всю правду, как в нескольких словах донести все свои переживания – это и впрямь казалось невозможным. – Но вы не думали о том, что своими действиями мы лишаем кого-то жизни – наших братьев по разуму?
В первое мгновение Руденко не понял смысла сказанных слов, и замер вдруг, прокрутив в голове его вопрос еще раз:
– Разумеется, мы думали об этом…, я думал. Но жертвы неизбежны, когда дело касается нашего выживания во вселенной. Алеша, ты осуществил то самое главное, ради чего мы так отчаянно стремились в космос и ради чего собирали эту экспедицию. Благодаря тебе мы смогли гордо заявить, что не уйдем просто так, что земляне тоже способны вершить судьбы миров. Это наш дом – наша солнечная система и наша Земля, и каким бы могущественным ни казался враг, ему не сломить наш могучий и гордый дух.
Его слова вновь заставили Алексея задуматься, он опустил глаза и начал торопливо искать ответ.
- Вы говорите о гордости…, о силе духа… Посмотрите вокруг – далеко, за сотню горизонтов. Человек объявил себя полноправным правителем на планете, даже не человек – люди. Они также неотступно уверены, что могут властвовать над другими планетами. Да, тяжело судить самому о своих поступках, порой для этого надо забраться слишком высоко, чтобы взглянуть на все со стороны. Вы видели Землю из космоса, и я увидел тоже. Можем ли мы сказать, что более других достойны жизни?