была зла на него с той самой ночи на прошлой неделе… эта мысль неожиданно
останавливает меня. Я не разозлилась на него из-за той ночи. А злилась в течение восьми
месяцев. С тех пор как узнала, что он лгал. И уехал, не сказав правды.
Я думаю обо всей этой недосказанности… о том, что должна была сказать. Между нами
столько лжи. Я пячусь обратно к дереву и оборачиваю руки вокруг себя.
– Я не могу.
– Почему нет? – спрашивает Калеб.
Все смотрят на меня в ожидании объяснений. Я пока не хочу говорить об этом перед всей
группой, но я так устала от тайн. Мне отчаянно хочется рассказать о своих чувствах прямо
здесь и сейчас, потому что я могу растерять все свое мужество, чтобы сказать это позже.
Я отцепляю шнур и отступаю:
– Я просто не хочу это делать.
– Я не позволю тебе упасть, – убеждает Калеб. – Обещаю.
Смотрю в его пронзительно голубые глаза, которые темнеют, когда он расстроен.
– Дело не в том, поймаешь ты меня или нет, – отвечаю ему. – Это из-за аварии.
Калеб смотрит настороженно и недоверчиво, и я уверена, что его настроение станет еще
хуже, когда говорю ему, – Все это упражнение завязано на доверии. Честно говоря, я тебе
не доверяю.
– Это становится интересным, – встревает Ленни, потирая ладони. – И все это время я
думал, что вы имеет друг друга, пока никто не видит.
Калеб бросает на него пронзающий взгляд:
– Закрой свой рот хотя бы однажды, Ленни, или это прийдется сделать мне. – Его руки
сжаты в кулаки, а мышцы на скулах подергиваются. Я думаю, он готов кинуться на Ленни,
но речь сейчас не о нем. А о нас.
Декс поднимает руку вверх, но не думаю, что Калеба это заботит.
– Думаю, после всего, что мы пережили, ты должна доверять мне, – говорит мне Калеб.
Он этого не дождется. Как же я хочу, чтобы он рассказал мне правду об аварии. Это
единственный способ, который поможет нам пройти все это. Мне нужно двигаться
вперед, минуя ложь и обман. Мысли об аварии и обо всем, что произошло, посылают
дрожь по моему телу. Я никогда не буду такой как прежде физически.
На меня всегда будут смотреть как на калеку. Мне хотелось верить, что Калеб хотел меня,
несмотря на травмы, но, возможно, это такая тактика, чтобы заставить меня держать рот
на замке. Единственный человек, который может открыть правду, стоит здесь со мной.
– Ты - ледышка, вот неопровержимые факты, Калеб. Ты тоже мне не доверяешь, – я не
могу остановится. Слезы катятся по моему лицу, когда я направляюсь к Калебу и тыкаю
ему пальцем в грудь. – Ты лгал мне! Обманул меня! По крайней мере мог бы признаться,
после того как мы стали ближе.
Он смотрит на меня, подняв брови до предела.
– Скажи мне правду об аварии, Калеб. Я прошу.
Я вижу тот момент, когда до него доходит суть, и он застывает в шоке.
Калеб качает головой и отступает от меня:
– Не делай этого.
– Скажи всем, что на самом деле произошло в ту ночь, – я развожу руки в стороны и
смотрю на небо. – Скажи это вслух и избавь нас всех ото лжи!
Ленни поднимает руки вверх, словно находится в церкви:
– Аллилуйя!
Калеб бросается на Ленни и хватает его. А затем наносит удар. Ленни отвечат ему. Мне
страшно, и я кричу, чтобы они прекратили драку, учитывая тот факт, что Калеб -
профессиональный борец, у Ленни нет ни единого шанса против него. В тот же миг
Деймон оттягивает Калеба и кричит, чтобы тот успокоился. Но Калеб уже вошел в раж, и я
сомневаюсь, что он может что-то услышать в таком гневе.
– Калеб, возьми себя в руки, – приказывает Деймон.
Калеб вырывается из рук Деймона. Его руки сжаты в кулаки и готовы к бою:
– Нет!
- Ленни не причем! – кричу я, пытаясь привлечь его внимание. – Речь о нас с тобой.
Калеб обращает на меня внимание. Его дыхание прерывисто, а взгляд напряжен и
наполнен жестокостью. Он не готов отступить, точно нет.
– Я - та, кто попал под машину, а не ты, – говорю ему. – Не надо строить из себя жертву.
Ты сделал выбор, который я не просила тебя делать. Не уверена, что кто-то просил тебя
сделать его. – Я выкрикиваю все эти слова, даже не заботясь, что, возможно, весь мир
может услышать меня. – Ты думаешь, мне нравится хромать везде, где я иду? Нет. Я -
жертва! Будь честен со мной! Ты не позаботился о том, чтобы довериться мне. Я отдала
тебе свое сердце, но этого оказалось недостаточно, – Я начинаю уходить, листва под