стоит.
Я того не стою.
Официантка приносит наш заказ, яйца и тосты и, затем, исчезает так же быстро, как
появилась. Мэгги смущенно улыбается через стол и берет вилку.
- Так поехали в Испанию вместе со мной. Я зарегистрировалась по обмену только на
первый курс. Это всего на девять месяцев.
- Ты знаешь, я не могу. Что я буду там делать, сидеть и смотреть, как ты учишься? Я даже
среднюю школу не закончил, и я еле говорю на Испанском.
- Ты можешь получить GED* и использовать его.
Я покачал головой. Как будто это был не вариант вовсе. Я потерянный, обречен на
мрачное будущее и я без копейки на то, что бы сделать себе имя.
- Ох, конечно, а потом, мы могли бы пожениться и жить долго и счастливо, только если ты
сначала запрыгнешь на мой ковер - самолет и мы потрем и выпустим Джина из лампы,
которая как раз завалялась в моем в рюкзаке. Может мы купим замок в Испании, пока мы
здесь.
В то время, как мой отец женился на маме, он учился на стоматолога, а она была
президентом женского общества. Все в их жизни было стратегически спланировано,
вплоть до того дня, когда меня посадили за решетку.
- Моя мама сошла бы с ума, если услышала этот разговор.
- Я собиралась рассказать тебе об этом раньше, но я не знала как сделать это. Калеб, твоя
мама была в реабилитационном центре, когда я покидала Рай.
Все мое тело напряглось.
- Я не хочу говорить о ней. Я вообще не хочу говорить о моей семье.
Звон колокольчика над входной дверью в столовую, заставил меня повернуться
посмотреть на других неудачников зашедших в “У Пита”. Большой черный парень
направляется в нашу сторону. Я схвачен с поличным.
Я качаю головой от отчаяния и смотрю на нее.
- Ты не сделала этого.
- Сделала.
Она держит свой сотовый телефон.
- Я подозревала, что ты сбежишь и бросишь меня.
Черт, я не могу поверить в это.
- Ты сдала меня. Что случилось с твоим отчаянным призванием, принимать решения
вместе?
- Ты был неразумен, Калеб.
Она пытается успокоить меня. Ее тон слишком спокойный, словно она разговаривает с
маленьким ребенком. Или с ненормальным человеком.
- Наверно ты расслышала не правильно. Я сказал, что не разумна ты.
Пока я смотрю, как Деймон подходит к нам, я обдумываю, то, как бы мне отсюда
выбраться. Деймон проскальзывает в кабинку и садится рядом со мной, тем самым
перекрывая мне путь к побегу.
- Как мои беглецы из “Перезагрузки” поживают?
Он смотрит в мою тарелку с недоеденной едой.
- Давайте же, Мистер Бекер, доедайте. У нас впереди напряженный день, тебе
понадобятся силы.
Я не притронулся к еде и не стал смотреть на Деймона. Я просто уставился прямо на
Мэгги.
- Ты собирался отвезти меня обратно в общежитие и снова бросить, - она говорит
неуверенно и взволнованно. Хорошо. Я хочу, чтобы она пострадала. Она предала меня, - Я
не могла позволить тебе снова сбежать.
- Так, по-твоему лучше, чтобы я был взаперти, правильно?
- Это не то, что я имела в виду. Ты не можешь, просто сбегать от людей, которые заботятся
о тебе.
- Если бы ты заботилась обо мне, - произношу я сквозь стиснутые зубы, - мой проклятый
консультант не приехал бы сюда и не сидел рядом со мной прямо сейчас.
Официантка подходит, чтобы принять у Деймона заказ.
- Я буду кофе и… хмм… просто принесите мне, то же самое, что заказали эти дети, - сказал
он ей.
Я уставился в окно, как тот старик из другой кабинки. Теперь я понимаю, как он себя
чувствует, желая забыть все, прямо здесь и сейчас.
Почему Мэгги не может понять мое положение? Разве ей не достаточно того, что я
потерял то маленькое уважение к себе, которое оставалось, выболтав о том, кто сбил ее?
Дерьмо.
Мне нужно сбежать от правды, от прошлого. Нужно начать все сначала.
За исключением того, что нет такой штуки, как начать с начала, не тогда, когда люди из
твоего прошлого продолжают появляться и заставляют вернуться домой, туда, где моих
ошибок еще больше.
Я думал, что сделал хорошую вещь для Лии, когда взял ее вину на себя, но что я получил в
действительности? Я не был желанным героем, когда вернулся домой, в этом я чертовски
уверен. Ложь начала перемешиваться с правдой и Мэгги застряла в самой ее середине.
- Все в порядке ребята. Выкладывайте всю правду на стол, здесь и сейчас. Кто был за