последнее время, когда я разговаривала с ней, она спрашивала меня, что я думаю насчет
зимних свадеб. Мой отец гостил у меня в Испании на новый год, и мы прояснили
множество спорных вопросов. Я думаю, наши отношения улучшились, и хотя он никогда
не будет заботливым отцом, я довольна, что мы начали работать над этим.
- Хорошо долетела? - спрашивает Луи. - Бьюсь об заклад, ты изголодалась по кое-каким
отличным американским блюдам.
- Я совершенно точно хотела бы съесть на ужин один из пирогов Ирины. - говорю ему и
улыбаюсь в ответ. Все любят пироги Ирины, и я была ее вкусовым тестером с тех пор, как
моя мама начала там работать.
Когда мы получили мой багаж и въехали в Рай, моя мама выспрашивает как моя нога. Я
отвечаю ей, но все о чем я могу думать - где Калеб?
В последнем письме от него говорится, что он встретится со мной сразу же, когда я
приеду домой. Хотя, это было почти три недели назад. Многое могло измениться за три
недели.
Я говорю себе, что есть и другие вещи для размышлений. Тьфу, терпеть не могу быть в
неизвестности.
- Ты слышала о Калебе? - спрашиваю я, стараясь не показать, как мне не терпится
услышать ответ.
- Он приходил сегодня днем и оставил записку в твоей комнате, - говорит мама.
Записку. Записка - это плохо. Записка - это не может быть хорошо.
- Он что-нибудь сказал, когда оставил записку?
Мама качает головой.
- Нет. Он только спросил, может ли он оставить записку, и я сказала “хорошо”. Он пробыл
в доме меньше двух минут.
Хочу, чтобы дорога не занимала больше часа. За время полета я успела представить сотни
различных сценариев нашего воссоединения. Ни один из них не включал в себя записку.
У дома, я выбираюсь из машины и направляюсь внутрь после того, как Луи настаивает
отнести мой багаж наверх.
Наверху моя спальня такая же, как я ее оставила. Кровать заправлена и на большом
стеганом одеяле лежит конверт. На нем рукой Калеба написано одно слово “Мэгги”.
Беру дрожащими пальцами конверт и вскрываю. Медленно разворачиваю записку.
Закрываю глаза и делаю глубокий вдох, затем открываю их и читаю:
“Ты помнишь старый дуб? Иди туда и жди меня”. Что? Старый дуб в парке Рая?
Говорю маме, что вернусь позже. Она не спорит, вероятно потому, что я практически
вышла за дверь до того, как закончила предложение.
Сейчас уже сумерки, но парк недалеко. Я направляюсь к дубу. Там никого, за
исключением маленькой белки, пробежавшей по траве.
Жду десять минут, рассматривая дерево и гадая, почему он захотел, чтобы я ждала здесь,
и как долго мне ждать. Как только я начинаю ощущать неуверенность, я вижу силуэт,
бегущий ко мне.
Я узнаю Калеба где угодно. Моя душа поет.
- Мэгги!
Он встает передо мной, лицом к лицу, совсем запыхавшись. Он одет в рваные джинсы и
белую футболку с пятнами краски. Кажется, он не брился неделю, и волосы его
растрепаны.
- Извини, что я опоздал, - он тянется пальцами к моим волосам, которые отросли, так как
за год я их не стригла.
- Ты великолепно выглядишь, Мэгги. По-другому.
- Спасибо, - произношу я. - Ты тоже.
Я тянусь и обнимаю его за шею, не волнуясь о том, что я слишком самоуверенная. Не хочу
сдерживаться.
- Я скучала по тебе, - говорю ему.
Его руки обхватывают меня вокруг талии и притягивают ближе.
- У меня так много вопросов к тебе. Но сначала…
Я думала, мы собираемся поцеловаться, но вместо этого он что-то вытаскивает из
кармана и разворачивает. Это бандана.
- Это для чего? - спрашиваю я.
- Повернись.
Приподнимаю бровь.
- Доверься мне, Мэгги.
Я делаю, как он говорит.
- Я собиралась тебя поцеловать, - говорю ему.
Он аккуратно прижимает бандану к моим глазам и завязывает сзади.
- Поцелуешь. Обещаю. Просто… будь терпеливой.
Я не настаиваю.
Пока я была в Испании, мои чувства к Калебу стали гораздо сильнее. У меня были друзья
парни, которые жили по соседству, и я могла бы гулять с ними, но ни один из них не
вызывал у меня дрожь от волнения. Я взбудоражена только от мысли, что нахожусь в
руках Калеба снова.
- Я ничего не вижу, - сообщаю я, когда он ведет меня через парк и в машину.
- Да в этом, в общем-то и суть, милая.
Я чувствую, как мы едем по улицам, пока не останавливаемся. Он открывает дверцу и
выводит меня из машины. Он тихо смеется, когда кладет руки мне талию и подталкивает