Старик возбужденно оглядел гостей и, вновь опустившись в кресло, продолжил дрожащим голосом.
- На книгах из Дье-Лиа был выжжен черный круг. Также как и на щитах их воинов. И страшные заклинания на страницах. Как это не печально, но вместе с людьми в Эл-Айран пришло зло. Но это было так давно... Так давно, что не только прекрасная Дара еще не стала Мертвыми Землями, но и не было твердыни Вард Баст, и не было самого Ари-гарда. Священный Ас сиял золотыми башнями под небом Эл-Лиа! Боги ходили еще по этой земле в то время!
- Откуда тебе известны столь древние страницы истории Эл-Айрана, Ноб? - удивился Хейграст.
- Книги - источник мудрости, - вздохнул старик. - О книгах я знаю все, а из книг знаю о многом. А вы слишком редко открываете их и слишком часто считаете сказками то, что изложено очевидцами.
- Вряд ли моя книга была столь древней, - покачал головой Сашка. - Тем более, что ни черного круга, ни заклинаний я не помню. Только стихи и песни. Историю Эл-Лиа с того момента, как Эл узрел сотворенное им, и до падения Ари-гарда.
- В таком случае твоей книге тем более нет цены! - торжественно произнес старик. - Где ты собираешься восстанавливать ее?
- Мы уходим из города, Ноб, - вмешался Хейграст. - Все, что я могу обещать Сашу, это короткое время на привалах и по ночам, если обстоятельства позволят нам развести костер. Я бы настаивал отложить эти дела до возвращения, но в наше время ничего нельзя загадывать заранее.
- Да, - слабо щелкнул пальцами Ноб. - Опасной стала прекрасная равнина Уйкеас. Да и не пишутся книги у костра. Для письма нужна тишина и ясность мыслей. Но я помогу вам. Нари! Открой-ка вон тот шкаф и возьми сверток на верхней полке.
Хейграст послушно зашелестел тканью. Маленькая коробка предстала глазам спутников. Внутри нее оказалась книжечка в кожаной обложке размером с ладонь, бутылка с чернилами и серебряное перо.
- Эти наборы покупают купцы из-за моря, - объяснил старик. - Они ведут в них записи покупок и прибылей. Или убытков, когда наступает такое время. Страницы сделаны из тончайшей и прочнейшей ткани! Книжка кажется маленькой, но тебе она пойдет. Здесь варм страниц! Да, да! Посмотри! Это работа банги! Не только металлами и камнями они славны!
Сашка недоверчиво провел рукой по обложке, расстегнул застежку и открыл книгу. Ослепительно белым блеснули тончайшие страницы.
- Страницы не боятся сырости! - воскликнул Ноб. - Ткань, из которой сшита книжка, ткется женщинами банги из паутины ядовитых горных пауков. Чернила не смываются водой. Серебряное перо удобно в дороге, его не надо макать в чернильницу. Чернила заливаются внутрь сверху и закрываются маленькой пробочкой. И вот еще несколько листов бумаги, чтобы приноровиться к перу. Такой набор стоит пять золотых наров.
- Эл с тобой, Ноб! - вытянулось лицо Хейграста. - Это же стоимость отличного меча! Месяц беспрерывной работы в кузнице!
- Разве я сказал, что продаю эту коробку? - возмутился Ноб. - И все ты, оружейник, меряешь оружием. Если тексты, о которых говорит твой друг, подлинны, цена книги будет много выше! Я предлагаю мену!
- Что ты хочешь? - не понял Хейграст. - Я могу предложить отличный меч или доспехи, но зачем они тебе?
- Мне не нужны доспехи, - ответил старик. - И без меча я уж как-нибудь доживу года, отпущенные Элом. Я хочу сделать список с текстов, которые восстановит твой друг. Нет ничего хуже, чем знания и память, обращенные в пыль. Я дарю все это тебе, Хейграст, а ты обещаешь мне, что дашь законченную книгу для переписывания на две недели, как только вернешься в Эйд-Мер.
- Ну, вот еще, - недовольно подал голос Лукус. - Теперь еще и книгу эту охранять.
- Я обещаю, Ноб, - сказал Хейграст и обернулся к обескураженному Сашке. - Забирай. И помни, я дал слово. Надеюсь, мне не придется заставлять тебя упражняться в письме, как я делаю с негодником Храндом?
31.
- Нет, - заявил Лукус, оставаясь на улице. - Я не собираюсь ждать приема в будке. Белу нечего стыдится. Я пришел к Вику не за любовными приворотами.
- Ты прекрасно знаешь, что Вик не занимается любовными приворотами, укорил его Хейграст и дернул за висящий из отверстия в двери шнур.
Где-то в глубине дома раздался мелодичный звон. Прошло довольно много времени, Сашка вопросительно посмотрел на Хейграста, но тот спокойно ответил:
- Дверь не откроется, пока не уйдет предыдущий посетитель. Выход из башни на противоположной улицу. Кто его знает, возможно, есть и еще какие выходы. Вик очень строг и бережлив по отношению к клиентам. И многим это нравится.
- Не понимаю, зачем ему прятать клиентов друг от друга, - подал голос с улицы Лукус. - Ведь официально разрешено заниматься только защитными заклинаниями!
- Вик, кроме всего прочего, еще и врачует! - повысил тон Хейграст. - А два выхода - это закон во врачебной практике!
- Врачевание тоже бывает разным! - огрызнулся Лукус.
- Лукусу не нравится, что у Скиндла служат белу, - объяснил Хейграст Сашке. - А дело всего лишь в том, что у Вика красавица жена и пять очаровательных дочек. Скорее всего, он просто хочет спокойно спать.
- Можно подумать, что белу какие-нибудь евнухи! - возмутился Лукус.
- Нет. Белу не евнухи, - улыбнулся Хейграст. - Представь, что у колдуна служат нари или шаи, и спроси себя, где мое раздражение.
Лукус надул губы, чтобы что-то ответить, но за дверью послышались шаги и на пороге появился пожилой белу. Волосы его давно поседели, морщины избороздили лицо, но плавные линии бровей и глаз по-прежнему заканчивались аккуратными ноздрями маленького носа. Внимательно осмотрев спутников, он выпростал из-под темно-красной мантии руку и дал знак следовать за ним. За дверью начиналась длинная извивающаяся лестница, ведущая сразу на самый верх. Рассеянный свет падал на ступени из узких окон. Придерживая одной рукой болтающийся на поясе меч, а другой опираясь о внутреннюю стену, Сашка шел последним. Спутники поднялись на площадку, белу распахнул еще одни двери, и они оказались в просторном зале.
После полутемной лестницы Сашка зажмурил глаза. Свет падал не только из громадных окон в стенах, но и сверху. В центре зала в деревянном резном кресле сидел полный, слегка обрюзгший человек в такой же красной мантии, как и встретивший клиентов белу. На скамеечке у его ног играла очаровательная девочка лет трех. Она смешно поправляла белое платье и, оттопыривая губу, нетерпеливо сдувала светлые локоны, падающие на глаза. Белу подошел к столику, расправил лист бумаги, обмакнул перо в чернильницу и замер в ожидании.