— Приветствуем нашего адмирала, — склонившийся в поклоне Болингброк едва заметно прищурился. Он понимает всё. Понимает и принимает меры, усердно продвигая на английский престол родного брата пока ещё царствующей королевы. Надеется, что в этом случае будущее его обеспечено — Претендент наверняка осыплет его своими милостями. А Харли — да Бог с ним — сам виноват, что был слишком нерешителен, да и зачастую забывал о деле — то за своими древними манускриптами, то за очередной рюмкой спиртного… Умный и жестокий Болингброк — не дай Бог стать ему поперёк дороги. Но разве есть ей сейчас до него дело? Бог ему судья, как и Харли, да и всем этим людям. Все когда-нибудь будут, так же, как и Анна, стоять у порога вечности…
— Пора, господа, — кивнула Арабелла, ответив виконту столь же мимолётным взглядом. Как легко научилась она этому придворному языку — непонятному для непосвящённых, но такому необыкновенно красноречивому…
Но вот слуга открывает дверь… Сейчас она увидит её — последний раз в своей жизни… Сердце замерло, и на душе стало холодно и неуютно… Сейчас она встретится лицом к лицу со смертью, стоящей совсем близко… Тягостный скрип дверных петель, и столь же тягостное ожидание последней встречи…
— Приветствуем Вас, Ваше Величество, — гулкий, будто бы чужой голос эхом разносится по королевским покоям. Или это ей просто чудится? В глазах стоящего чуть поодаль Солсбери — тёплый, светлый лучик. Нет, всё нормально — ей просто показалось. Спасибо старому другу — понимает, что творится в её душе.
Вошедшие следом за ней церемонно кланяются, и снова странная тишина… Мятое одеяло на широкой кровати скрывает опухшее тело, в котором пока ещё теплятся последние искорки жизни… Широкое, наскоро смётанное придворным портным парадное платье — с каждым днём королева всё больше отекает, и одежда, сшитая всего месяц назад, теперь стала ей мала… Наваленные друг на друга подушки — последнее средство, чтобы облегчить дыхание — Анна почти всё время полусидит в постели… Круглое измождённое лицо с глазками-щёлочками… Взгляд по-прежнему острый и умный, но на этот раз в нём появилась какая-то отрешённость… Будто бы все дела этого мира — уже не для неё…
— Вы готовы, адмирал, — тихо, с трудом преодолевая одышку, произнесла королева
— Да, — кивнула ей Арабелла, ободряюще улыбнувшись одними уголками глаз
Но вот она чётко, без лишних слов, излагает план операции, о котором не говорила никому. Лишь вице-адмиралы узнали о нём, да и то неделю назад. Молниеносная атака на верфи Кадиса с уничтожением всех строящихся кораблей. Когда-то точно такой же рейд предпринял Дрейк, на несколько лет отсрочив планы Непобедимой Армады. Но только на этот раз последствия будут ещё более серьёзными — по мнению агентов, Людовик вряд ли проживёт больше года, а его преемнику вполне хватает других проблем, так что на возрождение Армады рассчитывать не приходится. Во всяком случае, не раньше, чем лет через десять, а то и больше…
— Очень даже неплохо, адмирал, — понимающе кивнула Анна, — думаю, надо принять этот план.
Члены адмиралтейства переглянулись. Кажется, они вполне довольны. Харли? Ему, пожалуй, всё равно — он думает лишь о том, чтобы избежать отставки, ведь они с Болингброком теперь по разные стороны баррикад — граф Оксфордский стал на сторону Ганноверской династии. Лишь бы только удержаться на своём посту ещё немного — пока Анна ещё жива, а потом ненавистному виконту точно придёт конец — новый король отдалит от себя тех, кто покровительствовал Претенденту…
Лишь Болингброк, бросив беглый взгляд на Анну, осторожно произнёс
— С точки зрения военного стратега Вы, адмирал, безусловно правы, но мы не должны забывать ещё об одном обстоятельстве…, - виконт замолчал, будто бы подчёркивая особую важность своих слов, — после заключения Утрехтского мира Англия не имеет права снова развязывать войну в Европе. И без того довольно крови — наш народ не хочет новой войны. А то, что болтают наши агенты — ещё не повод распускать руки и бросаться в атаку на верфи союзника. Подумайте, что скажут о Вас потомки?