Неожиданно карета остановилась. Анна отодвинула занавеску и крикнула кучеру:
— Почему остановил карету, Джек! Мне некогда — мы с герцогом спешим!
Ответом на её слова было молчание. Анна высунулась из окна. Карета была окружена здоровенными молодыми детинами, одетыми в рваное тряпьё и вооружёнными дубинками. Тяжело раненый кучер без чувств лежал на земле. Гвардейцы ещё пытались защищаться, но некоторые из них были убиты, а оставшиеся в живых из последних сил сдерживали натиск разбойников. Крепкий брюнет лет тридцати, церемонно поклонившись королеве, открыл дверцу кареты:
— Выходите. Ваш путь окончен, Ваше Величество,
— Вы кто? — спокойным, не дрогнувшим голосом спросила королева, абсолютно уверенная в собственной неприкосновенности.
— Меня зовут Джеймс Эвери. Мы берём Вас в плен и забираем всё Ваше имущество. Выходите по-хорошему, иначе хуже будет, — и он вновь отвесил удивлённой королеве глубокий поклон.
— Герцог, что же Вы? — не терпящим возражения голосом произнесла она, — неужели Вы будете слушать, как меня оскорбляет какой-то простолюдин?
Саунтон выскочил из кареты со шпагой в руке, но шпага его тотчас же сломалась о дубины разбойников. Не менее трети гвардейцев уже были убиты или ранены, остальные продолжали сражаться, окружив карету плотным кольцом. Герцог, связанный по рукам и ногам, уже сидел на земле с кляпом во рту, а в его карманах шарили бандиты. Гвардейский капитан уже приготовился встретить свой конец, но услышав приближающееся цоканье копыт, воспрял духом и с новой силой бросился на разбойников, своим примером вдохновляя оставшихся в живых солдат. Однако, взглянув на дорогу, он понял, что его радость была обманчивой — на пустынной дороге появилось всего лишь два всадника.
— Кажется, ешё парочка аристократов, — рассмеялся Джеймс Эвери. — Ребята, покажите им, кто хозяин в Вильдсском лесу!
Два рослых бандита с дубинами и пистолетами вышли из толпы и направились на дорогу, чтобы преградить путь приближающимся мужчинам, которые действительно были одеты как знатные вельможи. Пригнувшись к холкам своих коней, они галопом неслись по дороге…
Стены рабочего кабинета герцога Мальборо в замке на Пэлл-Мэлл были отделаны красным деревом. Камин излучал приятное тепло, а мерное потрескивание берёзовых дров могло успокоить любое, даже самое мятежное сердце. На обитой китайским шёлком стене висел портрет герцога Джона. На дубовом столе, покрытом зелёным бархатом, были разложены бумаги — письма, счета, депеши, присланные из Дувра её деловыми партнёрами — бывшими членами «берегового братства». Уютное мягкое кресло с резными ручками словно приглашало сесть и вытянуть ноги к огню, забыв обо всех заботах дня сегодняшнего. Но наследная герцогиня Мальборо, казалось, не замечала окружающего её великолепия. Девушка взад и вперёд ходила по кабинету, погружённая в тяжёлые думы. Ещё накануне она от души радовалась, что ей удалось решить самую запутанную проблему её нынешней жизни, окончательно прояснив свои отношения с бывшим квартирмейстером. Но к концу дня в замке не появились ни Вольверстон, ни Уоллес. «Может быть, они решили заночевать в Дувре», — подумала Арабелла, глядя на сгущающийся над улицей Пэлл-Мэлл сумрак. Но на следующее утро в замке появились лишь её старые друзья — графы Солсбери и Вандомский. Не понимая, что же происходит с их давним приятелем, они всячески пытались развлечь девушку, рассказывая занятные истории из придворной жизни. Но и их усилия оказались тщетными. К полудню, устав от ожидания и бесплодных размышлений, Арабелла выехала в Блейнхейм. Однако, погоня за ланями лишь ненадолго отвлекла её от назойливых мыслей. Неужели она совершила ошибку, предложив Питту брак? Может быть, ему не так уж нужна эта свадьба, и все его страдания — лишь плод её воображения? Может быть, её квартирмейстер просто раздосадован тем, что его друг оказался при дворе, а сам он стал просто капитаном торговой флотилии Мальборо? Девушка вновь вспоминала свои разговоры с Уоллесом, снова и снова убеждаясь в том, что он действительно любил Арабеллу Брэдфорд. Но что же тогда произошло? Неужели он разочаровался в своей возлюбленной, узнав, что она стала пиратом? А может быть, это всё его уязвлённое самолюбие — мужчины предпочитают быть сильными, а не оказаться под началом любимой женщины. Возможно, ей надо было дождаться решения Уоллеса, а не навязывать ему этот брак? Ведь она и раньше повторяла, что не изменила своё мнение? Погрузившись в размышления, девушка не заметила, как прямо из кустов на неё выскочила крупная лань, и лишь быстрота реакции, не раз выручавшая её на корабле, помогла Арабелле сохранить свою репутацию меткого стрелка. Но её спутники, видя, что с их приятелем происходит что-то странное, снисходительно относились к её рассеянности и любезно предложили ей отобедать в павильоне на острове. Солсбери, взявший на себя обязанности хозяина, распорядился подать кофе в библиотеку, и, взяв девушку под руку, усадил в кресло.