Вадимов с грохотом пробежал по железному трапу, чуть было не скатился в низ по лестнице и бросился к двери через которую Мокшин вошел в бойлерную.
— Стой! — крикнул фербиец. — Сапоги! Вадимов скинул с плеча сумку и, расстегнув ее, вытряхнул резиновые сапоги.
Фербиец быстро снял дорогие туфли.
— Идиот! Я тебе сказал сорок второй размер.
Сапоги ему были явно малы.
— Уходить надо! — нервничал Вадимов.
Не дожидаясь ответа он юркнул в коридор, за деревянную дверь, за ним фербиец.
Мокшин осторожно вышел из укрытия и постоянно оглядываясь пошел следом.
Он еще не до конца понимал, что происходит, поэтому не вмешивался, а лишь следил за беглецами, стараясь не выдать свое присутствие.
Не отпускать далеко Вадимова с фербийцем и при этом оставаться не замеченным, не составило большого труда. Тем более что фербиец уже успел дважды споткнулся.
Саша никак не мог понять: Каким боком Вадимов оказался в такой компании? Этот трусливый «царек» своего маленького нижнего царства и вдруг рядом с потрошителями. Загадка.
Выйдя из ливневого стока в галерею связистов, беглецы пошли быстрее. На стенах через каждые десять метров висели тусклые лампочки. Здесь Мокшину пришлось быть более осторожным, но все же он сумел не отстать от беглецов остаться незамеченным.
— Пришли, — сказал Вадимов, подходя к железной двери в правой стене галереи.
— Ваша машина стоит возле теплоцентрали.
Вадимов протянул руку, чтоб открыть дверь, ведущую куда-то вправо.
— Привет, — сказал Мокшин, выглядывая из-за угла левого ответвления.
Фербиец резко обернулся и нажал на спусковой крючок автомата. Полтора десятка пуль вгрызлись в бетон. Мелкие острые крошки брызнули в разные стороны.
— Ты кто? — дрогнувшим голосом крикнул фербиец.
— Конь в пальто! — чеканя слова ответил Саша.
Разозленный попыткой его убить, Мокшин осторожно выглянул из-за угла и то, что предстало его взгляду, было несколько неожиданным. Фербиец стоял за спиной Вадимова, обхватив его шею левой рукой, в которой по-прежнему был чемоданчик. В его правой руке был «AZ-2000», вороненый ствол которого упирался в висок бесхитростного проводника.
— Ты кто?! — нервничая, повторил свой вопрос фербиец.
— Я? Ужас, летящий на крыльях ночи. А ты? — Саша взял фербийца на мушку.
— Б-брось пистолет! Или я убью его! — Да убивай! Я не законник и мне на него плевать.
— Ты врешь… Я тебе не верю… Брось пистолет! — А ты вышиби ему мозги, — предложил Саша. — Заодно и проверишь.
Мокшин врал. Вадимов ему был нужен живым.
Сзади послышалось отчетливое хлюпанье. Мокшин прикинул расстояние. Метров пятьдесят, не больше. В его распоряжении было всего несколько секунд.
Единственный шанс остаться в живых — эта дверь. Но возле нее стоит фербиец с автоматом. В какой-то момент он отвлекся на хлюпанье и чуть развернулся в сторону. Из-за этого непроизвольного движения ствол автомата отклонился от виска Вадимова. Саша не упустил свой шанс. Два выстрела «Вальтера» слились в один. Фербиец отшатнулся, его рука ослабла и выпустила чемоданчик.
Прежде чем он успел упасть, Мокшин резким движением развернул корпус на сто восемьдесят градусов и встал на одно колено.
Из-за изгиба галереи появились четыре тени. В следующую секунду на свет вышли три фигуры в черных комбинезонах и бронежилетах, с автоматами прилипшими к щеке. Четвертый был в джинсах, коротком дождевике поверх балахона, и с пистолетом. Увидев четвертого, Мокшин опустил «Вальтер».
— Мать твою, — грязно, словно землянин, выругался инспектор Салис, недовольный присутствием Мокшина. — Ты здесь чего делаешь?! — Грибы собираю! — в тон ему ответил Саша.
Мокшин поднялся и подошел к Вадимову. Тот стоял с трясущейся нижней губой, глядя стеклянными глазами прямо перед собой. Фербиец лежал на спине, с повернутой влево головой. Волосы его шевелил вонючий ручей, в который угодила голова. Две черно-фиолетовые дырки в правой части бронзового лба срослись и были похожи на скособоченную восьмерку. Серебристый чемоданчик от удара раскрылся. Выскочившие из него склянки разбились, куски льда рассыпались. В сточных водах, среди кубиков льда, лежал темно-красный комочек, который при ближайшем рассмотрении оказался сердцем.
Возвращаясь на станцию переливания крови Вадимов рассказал все. Его работа — сидеть в комнате отдыха и ждать. Если возникнет необходимость, то он должен вывести фербийца по коллектору за несколько сот метров от «Станции переливания крови». Наиболее приемлемым оказался вариант прохода через ЦТП, стоявшее метрах в пятистах от основного корпуса станции. К ЦТП Вадимов всякий раз пригонял старенький Фаэтон. Именно так Кляйер объяснил ему цель регулярного посещения станции переливания крови. А Кляйеру эту кандидатуру посоветовал Ариец. За каждый визит Вадимов получал триста альверов. Неплохой заработок за несколько часов просмотра порнухи и боевиков. В случае же реальных событий была обещана премия в три тысячи. Вот только получить ее Вадимову так и не удалось.
— Что теперь? — спросил Мокшин выходя на улицу из административного корпуса станции? — Сейчас в «Анаконду» и финит а-ля комедия, — ответил Салис.
— Пока ты будешь ломать дверь, они все улики уничтожат! — А что ты от меня хочешь? Чтоб я позвонил и попросил на пять минут зажмурить глаза? Неверов, руководивший налетом, принимал от подчиненных рапорта об успешной проведенной операции. Мокшин и Салис стояли облокотившись на забор и задумчиво глядели на изредка проезжающие машины. То, что до полуночи они штурмом возьмут «Анаконду», Мокшин не сомневался. Вот как это сделать, чтоб и улики сохранить? Шальшок, руководивший обыском, вышел на улицу и с сияющим лицом подошел к Мокшину и Салису. Операция подобного масштаба была первой в его жизни, поэтому эмоции переплескивались через край.
— Ну что, теперь в закусочную? — потирая руки спросил Монлис.
— Что, на танке поедем?! — спросил Салис.
— Зачем? У нас же есть член клуба. Он туда и сходит первым.
Салис медленно повернул голову и посмотрел на Мокшина. Они с минуту смотрели друг на друга, после чего одновременно перевели взгляд на Шальшока. Монлис немного испугался.
— А что? Я что-то не то сказал? — То… То ты сказал, — сдержанно ответил Салис.
Мокшин съездил домой, переоделся и через час, на такси, уже подъезжал к клубу. А тем временем под покровом спустившейся ночи, вокруг «Золотого аллигатора» Неверов расставлял своих бойцов. И больше всего он был рад, что погода начинала портиться. Сильными порывами налетал ветер, небо быстро затянулось серыми тучами, спрятав за собой звезды и две луны.
Бойстрюк вошел в клуб «Анаконда» около одиннадцати часов. Внешне спокойный и, как полагается на Фербисе сильному мира сего, с невозмутимо-надменным взглядом. Неторопливой походкой он прошел через зал и сел в дальнем левом углу за свой постоянный столик. Лакей, получив указание, ушел на кухню.
Вскоре к Бойстрюку присоединился фербиец, один из компаньонов по ресторанному бизнесу. Они вели непринужденную беседу, обсуждая новый налоговый кодекс и терпеливо ждали вестей из аэропорта. Они еще не знали о проведенных имперским сыском совместно с Объединенным Корпусом землян арестах и налете на станцию переливания крови.
За дальним столиком в правом углу зала, возле огромного окна, сидел Мокшин и, потягивая коньяк, наблюдал за Бойстрюком. Игорь Константинович его не заметил. Саша посмотрел на часы. Семнадцать минут двенадцатого. Зал охраняли трое крепких фербийцев. Двое возле дверей и один у входа на кухню.
Скорее всего была еще некая группа, которая появлялась на сцене в случае необходимости, а пока что пила сок, где-нибудь в маленькой комнатке и не мозолила глаза.
Лакеи с важным видом фланировали между столами, привычно нося подносы на одной руке. Мокшин обратил внимание, что не все из них проходят на кухню, некоторые сворачивая налево, исчезали в коридорчике, из которого возвращались уже с подносом, уставленным яствами. Можно было предположить, что именно там находится место, где готовят «клубные» блюда. Еще один взгляд на часы. Двадцать три минуты двенадцатого. Как же медленно тянется время. Ровно в половине двенадцатого начнется светопреставление.