Приличную работу на Фербисе землянин мог найти только в четырех случаях: если он был ученым, программистом, спецом высоких технологий или профессиональным военным. Большинство переселенцев, по законам Фербиса, могло претендовать либо на низко квалифицированную работу, либо на ту, на которую фербийцы шли неохотно. Разве что только коммерсанты ни от кого не зависели. Когда Мокшин зашел в конторку, Леший как всегда спал на своём любимом топчанчике. Аварий пока что не случилось, и, в ожидании вызова, дежурная бригада службы эксплуатации водоканалов Альверона развлекалась кто как.
Леший мирно спал, кто-то читал газету, остальные резались в домино.
— Здравствуйте, — поздоровался Саша.
— Здорово, — неровным хором ответили игроки.
— А где Валентин? — А где ему быть? Спит как всегда, — показал куда-то себе за спину один из игроков. Мокшин прошел в указанном направлении и, прежде чем увидел приятеля, услышал его легкое похрапывание. Саша присел на топчанчик и ласково прошептал на ухо спящему: — В «стекляшку» Гессер завезли.
На протяжении двадцати лет это была единственная фраза, которая мгновенно поднимала Валентина с постели. В любом другом случае уговоры подняться могли растянуться на полчаса, но «Жигулёвское» всегда действовало безотказно.
— Насчет всего портрета не скажу, — пробурчал полусонный сварщик, хлопая заспанными глазами, — но вот эти наглые и хитрые глаза я уже где-то видел.
— То, что хитрые, не спорю, а вот по поводу наглых соглашусь вряд ли, — улыбаясь сказал Саша.
— Мать моя женщина! — воскликнул Леший, — Саша — пещерная душа! Воскрес-таки! — Почему воскрес? — Да слышал я, помер ты, лет десять назад.
— Да ну!? — Точно! То ли в пещерах своих сгинул, то ли застрелили… точно не помню.
Поговаривали даже, что разбойничал. А ты вот он, живой и даже в меру упитан.
Какими судьбами? — Давно в Альвероне не был. Решил друзей попроведать. Ну, как оно здесь? — Да ничего. Пока живём. Правда дерьмово живем. В пору на Землю возвращайся.
— Да, на Фербисе землянину стало непросто. Ну а под Альвероном как? — Да всё также. Правда, я уже месяца два не лазил… А ты чего это вдруг заинтересовался? — удивился Валентин. — Раньше, как я помню, ты канализацию не любил.
— А как ребята, ходят под Альвероном? — Грач и Ильич регулярно, раз в неделю. Больные на всю голову! — А как Лёха? — Зарезали Лёху, — грустно выдохнул Валентин. — Полтора года назад нацисты зарезали. Грач его нашел у лестницы на второй уровень, центральная галерея, восьмая ветвь направо. Бог Мой! Улететь за*** и здесь встретить нацистов! — Откуда про нацистов знаешь? — Последнее время они усиленно ищут «белые бункеры»(1). Меня в проводники звали, но я отбрехался. Сказал, что не верю в их существование. А Лёха.
Все знают, что Лёха два нашел. В общем, послал он их. Мы в Макдональдсе гамбургеры ели, а тут они к нему с предложением… Ну он и сказал всё, что про них думает.
— Обидно. Хороший мужик был. Но почему ты уверен, что его именно они? — Сверчок всё видел, он как раз из пролома вылезал.
— Сверчок это кто? — Пацан, фербиец, двенадцати лет. Отчим бьёт его часто, так он в коллектор и на неделю. Лёха его отчима раз в подъезде встретил и припугнул. Тот вроде всё понял, а через два месяца опять началось. Вот такие пироги с котятами.
— А как твоя библиотека (2)? Не нашел еще? — Да пол года как в тупик зашел, — вздохнул Леший. И вдруг его глаза вспыхнули, словно порох. — Я «низкий» коридор нашел! Я его шесть лет искал и нашел! И представляешь, где должен был быть перекрёсток, подземку(3) построили! — А когда строили, нашли чего-нибудь? — Да вроде нет… Деньги нужны. Много денег. За что ни возьмись, всё стоит.
Есть пара фербийцев, у которых остались старые атласы городских коммуникаций, даже «пятитысячной эры»(4), но они задаром даже по телефону не разговаривают.
Слушай, а как у тебя с финансами? Я не насовсем, взаймы прошу.
— Глухо пока, — развел руками Мокшин. — Но у меня есть пара небедных знакомых.
Если хочешь я предложу им поучаствовать.
— Знаю я таких, — усмехнулся Леший. — И душу дьяволу продадут, лишь бы карман набить.
— Ты вот что, пока не говори никому, что меня видел.
Валентин даже обрадовался этой просьбе.
— Так значит, не врали про тебя люди, — хитро прищурился он. — Понял — не дурак. Молчать — так молчать.
— Ты всё там же живёшь? — Там. Где же еще.
— Я позвоню тебе.
— Ну, покеда.
На том и расстались.
Саша шел к машине, а в голове никак не укладывалось, что Лёхи больше нет.
Черт, такой парень был! В общем-то, он на него очень рассчитывал. Так, как Лёха, подземный мир Альверона не знал никто. Он мог с точностью до десяти метров определить, под какой улицей находится. Грач с Ильичем тоже знали немало, но привлечь их — штука непростая. А когда-то они все были друзьями и жили в одном дворе.
После коллективного просмотра дяди Колиных слайдов Мишка, Сашка, Грач и Ильич тоже решили стать спелеологами. А где взять пещеры в Альвероне? В качестве альтернативы выступили ливневые стоки и канализация. На следующий год в горы отпустили только Сашу, а остальным так и пришлось довольствоваться городскими коммуникациями. Да и этого мальчишкам хватило с лихвой. «Нижний» мир поглотил их полностью и навсегда.
Каждый мальчишка должен иметь и свято хранить свою тайну. Особенно, если эта тайна принадлежит не тебе одному, а сразу четырём друзьям. Тут уже совсем другая ответственность. С возрастом появились несколько иные цели, нежели просто ходить под городом. Грач и Ильич с головой ушли в поиски библиотеки императора Шалатока.
Пришло время — Сашу ушел в армию. Грач закончил академию, получил диплом филолога фербийского языка, Ильич стал археологом. Вместе они все еще составляли хорошо организованную группу джентльменов удачи. И поиски у них шли с переменным успехом.
Как-то, еще в детстве, посреди здоровенной канализационной трубы им встретились Леший с Лёхой. Лёхе просто было в кайф полазить под Альвероном, а Леший представлял собой конкурирующую фирму. Он тоже искал библиотеку Шалатока, но взгляды на то, как это нужно делать, у него были свои. Именно поэтому дуэт не превратился в трио. Отношения всегда были неплохими, но Леший искал сам, а Грач с Ильичем сами.
Мишка давно женился и забросил детское увлечение. Сейчас он работал в автомастерской, но со старыми друзьями поддерживал очень хорошие отношения.
Именно Мишке Мокшин оставил на хранение свои пещерные прибамбасы, верёвки, фонари, когти. Уже несколько лет они покоились в гараже, ожидая своего хозяина. И вот их час настал.
День был субботний, и шансы на то, что Мишка не на работе, были велики.
Мокшин решил с ходу, без телефонного звонка, заехать к старому другу на квартиру.
На звонок в дверь вышел сам хозяин, высокий, широкоплечий Землянин, в трениках, майке, с начинающим расти пивным брюшком. Он замер в открытом дверном проёме с настежь раскрытыми глазами.
— Ни-фи-га себе! — наконец воскликнул Мишка. — Какие люди и без охраны! Объятия были крепкими и долгими.
Через двадцать минут на кухонном столе стояла запотевшая «Столичная», правда приготовленная на заводе Альверона, солёные фербийские грибочки(5), маринованные огурчики, селёдочка с зелёным лучком, нарезанная колечками колбаска. На плите давно кипела такалока. Наконец всё было готово к употреблению.
— За встречу! — сказал Мишка.
Рюмки со звоном соприкоснулись и «опрокинулись». По горлу побежал горький, но очень приятный ручеёк. Вслед за ним туда же отправили по солёному грибочку.
Вилки глухо застучали по тарелкам.
— Как живёшь, Миша? — Двое мальчишек. Одному семь, другому год. На прошлой неделе отправил их с женой на море. Работаю авто слесарем. Повезло. Когда устраивался место было глухое, фербийцы не любили там работать. А через пару лет новые кварталы строить начали. Денежка водится, частенько. Квартирка видишь неплохая. Нормально живу. Наши чаще хуже живут.