Дуэли между Одаренными были весьма популярны, и училище неплохо зарабатывало на их проведении.
Группа титулованных аристократов-дуэлянтов, ради которых и затевалось это представление, уже собралась возле двух деревянных помостов, установленных в центре площадки на расстоянии тридцати шагов друг от друга. Некоторые из них ухмылялись, делая вид, что не замечают презрительных взглядов недовольных задержкой зрителей. Дуэлянты разделились на несколько групп и перебрасывались колкими замечаниями, пытаясь уязвить друг друга.
— Ха! Глядите-ка, какие облезлые птенцы из неоперившегося выводка выпали из гнезда! Небось, сами шитьем пробавляетесь, раз на приличную одёжу не хватило? — ехидно прокомментировал высокий парень в малиновом шелковом одеянии, окинув насмешливым взглядом своих менее нарядных противников.
— Как смеешь ты оскорблять нас, ничтожество! — возмутилась девица в шляпке, украшенной павлиньими перьями, — Наш род был гордостью Императорского двора задолго до того, как твои предки выбрались из своих трущоб и научились пользоваться вилками!
— Ценю ваше чувство юмора, виконтесса, — расхохотался малиновый сударь, отчего рубины на его одежде засверкали в лучах весеннего солнца, — Но все мы здесь знаем, что мой род восходит к самому Рюрику, а ваша семейка и мечтать не могла о такой родословной!
Девица в шляпке одарила его жгучим взглядом.
Зрители в нетерпении зароптали, перешептываясь и ожидая начала представления. На площадку вышел пожилой мастер дуэлей в строгой черной мантии, расшитой рунами, и поднял руку, призывая к тишине.
— Довольно препирательств! Время болтовни миновало, настало время дуэли. Я буду строго следить за соблюдением правил поединка, и первый же, кто их нарушит, будет дисквалифицирован и выгнан из училища без каких-либо разговоров. Начнем!
Гул в рядах зрителей мгновенно стих, воцарилась напряженная тишина. На помосты вышли две первые пары дуэлянтов. Они замерли, не сводя глаз с противников, которые в любую секунду могли выпустить первое заклинание.
На один из помостов вышел Вольдемар Шмидт, известный своим поразительным владением магией льда и снега. Он приосанился, давая зрителям возможность полюбоваться его статной фигурой в расшитом серебром темно-синем кафтане.
Вольдемар чуть прищурился и поднял руку ладонью вверх. В следующее мгновение в воздухе вокруг его пальцев заплясали искристые снежинки, покружились и начали медленно оседать на землю мерцающим покрывалом. Зрители восхищенно ахнули, разглядев, что каждая снежинка была идеально сформирована, словно драгоценная ювелирная подвеска. А еще все имели острые края-лезвия, делая их похожими на сюрикены…
Уровень контроля Дара поражал.
Вольдемар сделал едва заметное движение кистью, и снежинки сорвались с места, заставив публику отшатнуться. Потоки льда закружились вихрем, наслаиваясь и формируя в воздухе гигантский ледяной кубок с замысловатой резьбой.
Вольдемар взмахнул другой рукой, и из нее вырвалась стремительная снежная метель, заполнившая чашу кристальными узорами и фигурками диковинных зверей.
Аристократы восторженно зашумели, разглядывая затейливую резную композицию. А Вольдемар лишь таинственно улыбнулся.
— Не слишком ли он силен для первокурсника? — шепнул один старшекурсник другому.
— Он чемпион богини Айсштиль, — ответил другой, — Сам понимаешь, богиня ему благоволит…
— Пфф… он просто позер, — фыркнул первый, — Я б его вынес с полпинка.
— Хе-хе… не сомневаюсь, дружище…
Через толпу протиснулся Олег Кривотолков, юноша с надменным лицом и холодными серыми глазами. Его рука всё ещё находилась на перевязи в гипсе.
Он заметил Вольдемара Шмидта у одного из помостов и решительно направился к нему. Вольдемар стоял небрежно облокотившись на перила, лениво поигрывая кончиками пальцев, из которых то и дело вырывались искристые снежинки.
— Эй, Шмидт! — окликнул его Олег с самодовольной ухмылкой, — Готов расквасить выскочку Безумова?
Вольдемар медленно обернулся, его льдисто-голубые глаза сверкнули. Он величественно кивнул, отчего серебристая вышивка на его темно-синем костюме засверкала:
— Конечно, херр Кривотолков. Я унижу этого жалкого выскочку на глазах у всех. Его подлость будет строго наказана.
Олег ухмыльнулся еще шире, чувствуя сладкое предвкушение мести. Он сжал кулак на здоровой руке, на его лице на мгновение мелькнуло болезненное выражение. Он вспоминал, как Безумов сломал ему кость в прошлой стычке.