Афина посмотрела на меня ошарашенным взглядом, ее очерченные алые губы приоткрылись в изумлении.
— Постой, ты хочешь сказать, что Разлом поглотил нас, словно свою добычу…
Ее слова оборвал очередной рев ветра, и в следующее мгновение из Разлома вывалились сразу четверо Одаренных!
— Афина, мне нужна твоя помощь, — я поставил девушку на ноги.
— Ага, поняла, — она быстро сориентировалась. Не даром она вышла победительницей в своей дуэли, девушке было не занимать хладнокровия.
Мы с Афиной поспешно создали широкую духовную сеть из золотых нитей, подхватив Одаренных на лету. Это были два дуэлянта Василий Семякин, Игорь Карпов, плюс еще двое незнакомых мне юношей.
— Ох ты ж… — пробормотал Василий, щурясь от окружающего их нездорового ледяного сияния, — И куда это мы попали? В царство мертвых, что ли?
Василий выглядел хуже всех прочих, под его глазом красовался большущий фингал, сияя всеми оттенками фиолетового и синего. В первой дуэли виконт Карпов его всё-таки изрядно отделал.
— Пока не знаю, — ответил я, когда все были благополучно спущены на пол, — Но явно не в райские кущи.
После них мы успели поймать ещё примерно дюжину Одаренных. Среди них оказалась черноволосая красотка Марья Шульц, противница Афины, Дарья Синицина и Антон Баргин, мой одноклассник. Среди упавших также был Мастер Дуэлей, которого звали Егор Сергеевич. Он был без сознания и выглядел весьма плохо. Кажется, одно из ледяных щупалец таки достало его…
Одной из последних, кто упал в Разлом, оказалась моя Настя. Эх… даже верная ученица не смогла спастись…
— И тебя тоже засосало, — печально резюмировал я, помогая Насте принять вертикальное положение.
— Нет, меня не засасывало, — она покачала головой, — Я сама туда сиганула.
От такого признания у меня глаза полезли на лоб.
— Зачем?
— Ну куда ж вы без меня? — она смотрела на меня кристально чистыми глазами.
На такой аргумент мне нечего было ответить.
Все Одаренные сгрудились вместе, озираясь по сторонам с опаской и удивлением. Все активировали покровы, стараясь защититься от пронизывающего холода.
Марья Шульц использовала свой Дар Призыва и призвала лавового пса. Она, не опасаясь быть обожженной, прижалась к нему, обняв за шею. Песелю, кажется, тоже не очень нравилось находиться в таком холодном месте. Он недовольно поглядывал по сторонам и поскуливал.
Игорь Карпов с подозрением оглядел меня:
— Безумов, это что, твоих рук дело? Каждый раз, как открывается Разлом, ты каким-то мистическим образом оказываешься рядом!
Я лишь пожал плечами с усмешкой. Спорить с ним мне было не интересно — я внимательно изучал переплетения духовных потоков этого мира. Возможно, по ним удасться определить, где находится Ядро.
— Увы, я тут ни при чем, — ответил я равнодушно, — Но нам нужно действовать максимально слаженно, если хотим выжить.
Поймать бы какого-нибудь монстрика и почитать бы его Книгу Судьбы. Я бы хотел знать, что это за мир, как называется, и что от него можно ожидать.
Впрочем, у меня уже были свои догадки. Все эти статуи замерзших воинов и чудовищ… Что-то мне напоминали.
Все молча переварили мои слова, продолжая озираться.
— Так значит… мы оказались в каком-то ином измерении? — робко предположила Марья. Пес лизнул ее лавовым языком прямо в щёку, но девушка даже не вздрогнула. На ее щеке осталось несколько небольших оранжевых дымящихся комочков лавы.
— Весьма возможно, — кивнул я, продолжая разглядывать, — Надо понять, что именно это за измерение… Обычное или… особенное.
— В каком смысле? — удивленно покосился на меня баронет Баргин, — Они разве делятся на категории?
В этот миг снова раздался рев ветра, и из Разлома вывалилось новое тело. Я поспешно сплел еще одну духовную сеть, ожидая очередного незадачливого попутчика.
Это оказался Вольдемар Шмидт.
Он лежал в нашей духовной сети совершенно обессиленный, с закрытыми глазами и посиневшими губами. Его тело потеряло весь здоровый румянец, кожа приобрела нездоровый синюшный оттенок.
Для Одаренного с Даром Льда это было весьма странно.
— Смотрите, у него на груди… — ахнула Дарья.
Я наклонился и отодвинул полы его одежды. Там, где раньше зияла трещина Разлома, теперь виднелся лишь длинный багровый рубец, изогнутый наподобие молнии. Он больше не источал холода или энергии Бездны.
Кажется, Разлом… отторг его от себя. Ну или Вольдемар отторг Разлом, черт его знает.
Я осторожно ощупал пульс Вольдемара. Он был слабым, юноша определенно был жив. Хотя и на грани.