Раненых бандитов, которые выжили после нашей схватки, увезли на допрос в участок. Их ждала весьма плачевная участь, и, признаться, мне было на это наплевать. Подонки получили по заслугам.
Когда все формальности были улажены, нас повезли в родовой особняк Безумовых на полицейской машине с мигалкой.
Дорога заняла около получаса. Всё это время мы с Настей сидели на заднем сидении и негромко переговаривались.
— Как думаешь, кто из рода мог бы быть предателем? — задумчиво произнес я, глядя в окно машины на мелькающие за стеклом дома и деревья, — Возможно, кто-то из старших Безумовых…
Честно, память тела работала очень избирательно и не торопилась раскрывать мне членов моей новой семьи.
Настя покачала головой, ее волосы скользнули по спинке сиденья.
— Это вряд ли кто-то из старших, господин. Я вообще не думаю, что кто-то из семьи способен на предательство.
— Может быть кто-то из младших наследников?
Она снова замотала головой.
— Я хорошо знаю своих братьев и сестёр. Да, мы часто конфликтуем, но предавать род… Никто из них на такое не пойдёт.
Я хмыкнул с сомнением.
— А ты уверена? Может, кто-то просто хорошо скрывает свои истинные мотивы?
Настя задумалась.
— Возможно… Но мне не верится. У нас очень сплочённая семья. Особенно сейчас, после проигранной войны. И преданность главе рода выше всего.
Я лишь пожал плечами. По моему опыту, люди куда более лицемерны и коварны, чем думает Настя. Никому нельзя доверять полностью, даже самым близким.
— Не верю я, что кто-то из Безумовых способен на такое, — упрямо произнесла Настя, нахмурив аккуратные брови. Её голос как всегда звучал размеренно и спокойно, — Этот псих просто бредил от жажды нашей крови.
— Семья Безумовых знает, что ты умеешь создавать правдоподобные иллюзии? — спросил я.
— Да, все в роду об этом знают, — кивнула Настя.
— Док, похоже, и понятия об этом не имел. Если информацию о нас предоставил кто-то из близких… почему не предупредил Дока об иллюзиях?
Девушка на мгновение задумалась.
— Действительно, господин, — Настя кивнула, — Очень верное замечание.
Я кивнул, допивая чай из пластикового стаканчика:
— Всё может быть, будем разбираться. Возможно, предатель — не член семьи, но приближен к Безумовым. Либо какой-нибудь дальний родственник, перешедший в другой род. Самое главное, мы оттуда свалили живыми.
— Согласна, господин.
Вскоре машина притормозила у кованых железных ворот с гербом рода Безумовых — слегка безумной улыбкой в окружении мечей. Это был наш родовой особняк, окружённый высоким каменным забором, поросшим плющом. Забор местами покосился.
За воротами виднелся запущенный сад с облетевшими кустами и чахлыми деревьями. Воспоминания подсказали — когда-то это был великолепный парк, гордость рода… Однако теперь тяжёлое финансовое положение не позволяло содержать его в прежнем виде. Сейчас там не было даже садовника — его уволили, поскольку не хватало денег на оплату его услуг.
В центре сада возвышался сам особняк Безумовых. Это было мрачное трёхэтажное каменное здание, напомнившее мне дворцы-склепы некромантов из прошлого, увенчанное шпилями и арками в стиле тёмного романтизма. Окна-бойницы смотрели наружу точно глазницы черепа.
Тяжёлые ворота со скрипом отворились, впуская полицейскую машину. Из динамиков заиграла загробная музыка, как на похоронах.
Хм… уютно так у Безумовых, мне нравится.
— Ну, наконец-то! — сказал я, когда полицейская машина въехала на территорию поместья.
Не успел я ступить и шага по старой плитке, с кучей проросших через нее сорняков, как двери особняка распахнулись, и на пороге возникла заплаканная женщина лет тридцати-сорока. Это была высокая эффектная сударыня с изящной фигурой и точёной осанкой.
Кристина Валерьевна, мачеха Константина — подсказала мне память. Официально ее должность в роде Безумовых называлась старшая Хранительница Очага. Как я понял — что-то вроде официальной любовницы-фаворитки с расширенными правами. В этом мире было запрещено многоженство, но ушлые дворяне придумали, как обойти это правило.
Чем больше у тебя женщин — тем больше шансов получить наследника с сильным Даром.
Перед внутренним взором из воспоминаний начал складываться смутный образ… который резко развеяла сама Кристина, несясь на меня на крейсерской скорости, широко расставив руки для объятий!
— Дети мои! — воскликнула она, по ее щекам текли слёзы, — Как я рада, что с вами всё в порядке!
