Да что с ней не так? Почему она общается с Константином как с маленьким ребенком? Это гиперопека или же…
Я встал и потянулся, разминая затекшие плечи. А затем… подпрыгнул в воздух и перекувыркнулся через голову, в финале ловко приземлившись на ноги! А потом ещё раз и ещё!
Яркий золотистый покров вспыхнул вокруг моего тела. Не такой яркий, как у того же Дока, но тем не менее. Техника Перегруза уже дала первые, пусть и пока скромные результаты.
Хорошо, что тело Константина в прошлом было довольно хорошо натренировано. Мышцам была привычна нагрузка. Несмотря на болезнь и слабость, они вспоминали, как надо работать, и хорошо откликались на мои желания.
Пока я крутил сальтухи в воздухе, Кристина смотрела на меня с отпавшей челюстью.
— Мне уже лучше, — чуть мягче произнес я, закончив с демонстрацией, — Настя нашла лечебный ритуал в архивах отца.
— Правда? — Кристина встрепенулась и перевела взгляд на дочь. В ее глазах я увидел неподдельную радость.
— Ага, — начала кивать та, — Такой хороший ритуал, что братец аж ожил…
— Странно, Иван никогда не говорил о таком ритуале… — с сомнением произнесла Кристина. И снова посмотрела на меня, — И все-таки я думаю, что тебе лучше допить курс!
— Женщина, узбагойся, — произнес я с улыбкой, как бы намекая на несерьезность высказывания. Но в голос я добавил стальных ноток, намекая на окончательное решение, — Либо я, как глава рода, буду вынужден применить санкции.
Кристина посмотрела на меня крайне укоризненно, поджав губы. Но в итоге все же отступила и убрала таблетки.
Надо бы не забыть и её Книгу Судьбы внимательно просмотреть. На всякий случай.
— Костя, раз уж тебе стало лучше, можешь спуститься со мной на первый этаж? — попросила она.
— Зачем?
— Приехал высокопоставленный представитель банка, — сказала Кристина, — Того банка, которому мы должны. И он… скажем так… весьма настойчив. Хочет поговорить с тобой.
К нам явился высокопоставленный представитель банка, да ещё и вечером? Его что, дома никто не ждет?
— Мы все-таки довольно важные клиенты, — сказала Кристина, — Княжеского рода… несмотря на нынешнее печальное положение.
— Что ж… пойдем, поговорим, — вздохнул я.
Особняк у Безумовых оказался очень большим. Пока мы шли по коридорам и спускались по лестницам, я успел задать Кристине несколько вопросов.
— Что у нас вообще в клане по финансам? — спросил я у Кристины, — Какие есть активы? Какие долги?
Кристина кивнула и улыбнулась:
— Конечно, Костя, всё расскажу. Я так рада, что ты начал интересоваться делами клана!
— Ближе к сути.
— Прости… После разгрома в войне мы потеряли контроль над основной частью наших владений и промышленных предприятий. Это нанесло колоссальный урон нашей экономике. Мы вынуждены были заложить или продать большую часть ценного имущества, чтобы рассчитаться с кредиторами…
Женщина перечислила внушительный список утраченных объектов — заводы, ремесленные мастерские, склады, торговые точки. Также Безумовым пришлось избавиться от многих дорогостоящих владений и даже земельных наделов.
В итоге из активов у рода осталась лишь городская резиденция (где мы сейчас находились) да несколько мелких и убыточных предприятий вроде алхимической фабрики и пары магазинов. А в пассивах красовались долги в сотни миллионов перед различными кредиторами. Бюджет едва позволял содержать прислугу и оплачивать коммунальные расходы. Держались чисто за счет продажи семейных драгоценностей, мебели, артефактов и реликвий.
— Вот такое вот печальное наследство, — с горечью закончила Кристина, — Сейчас мы балансируем на грани полного банкротства. Если не предпримем решительных мер, то в скором времени лишимся и этого дома.
Я задумчиво почесал подбородок. Ситуация и впрямь вырисовывалась плачевная. Но ничего такого, что нельзя было бы поправить.
Наконец, мы вошли в холл, где нас дожидался представитель банка. Это был мужчина лет сорока пяти, высокого роста и с округлившимся от сытой жизни животом. Волосы его были зачёсаны гладко назад, в них угадывались отдельные нити седины.
Черты лица резкие, с ярко выраженными скулами и тяжёлой гранитной челюстью. Тонкие губы всегда сжаты в презрительной усмешке. Нос с горбинкой придаёт ему сходство с римским патрицием.
Глаза серые и холодные, оценивающе смотрят исподлобья. Одет представитель банка со вкусом и достатком. Дорогой итальянский костюм тройка, на пальце блестит перстень с зеленым камнем.
Он сидел в кресле с видом сытого кота, брезгливо оглядывая обстановку. В руке томно тлела сигара, пепел от которой представитель банка с демонстративным пренебрежением стряхивал прямо на ковер.