Муж хотел завести любовницу… я отговорила — мол «дорого, не потянем»… Лучше я заведу любовника… лишняя копейка в доме не помешает.
— Карл, — Брехт сфокусировал взгляд на стоящем истуканом дворецком, — Карл, давай одеваться. Вели принести дорожную одежду. Ну и команду дай, пусть начинают кареты готовить. Да, и ещё, жене скажи, пусть собирается. Детей тепло оденьте. Дорога длинная и холодная.
Истукан с подносом кивнул и удалился, как-то смешно ноги переставляя. Видимо что-то с коленями? Артрит? Шёл, как на ходулях, прямые ноги вперёд выбрасывая. Артрит, точно. Жалуется же всё время слуга на погоду. Неправильный обмен веществ. Стоп.
Брехт опять сел на перину. Мысль прямо пробила голову. Цепочка выстроилась. Анна Иоанновна, она же Анхен, умрёт через десять лет от камней в почках. Потом сделают вскрытие и найдут в почке огромный камень на коралл с острыми концами похожий. Именно этот камень и сделает из Анны Иоанновны наркоманку в конце жизни, медики будут в качестве болеутоляющего опиумный отвар давать. Он её потом и убьёт.
Следующее звено этой цепочки — знание самого Брехта. У него тоже были камни и ему прописали отвар Марены Красильной пить. И ведь помогло. И дальше звено цепочки. Это уже от князя Витгенштейна. Он заставил весь Кавказ выращивать Марену Красильную. Не как лекарство от камней в почках, а как краситель дорогой и востребованный. Сотнями тысяч рублей потекли денюшки, в том числе и в его карман. И последнее звено. Сейчас 1730 год, а значит сейчас Российская империя владеет на Кавказе огромными территориями, которыми больше не будет владеть никогда. Сейчас Каспийское море, по существу, внутренне море России. В 1723 году заключён, так называемый Петербургский мирный договор с Персий. К России отходили южное и западное побережья Каспийского моря с Дербентом, Баку, Рештом и провинциями Ширван, Гилян, Мазендеран и Астрабад. То есть, всё южное побережье Каспия до самой Туркмении с юга. Да, шах поменялся и новый, вроде как, не подписал договор, но зато он признан Турцией. Это важней. Персы сейчас погрязли в междоусобице. Им не до войны с Россией. Россия руками Остермана сама отдаст назад Ирану эти земли по Рештскому 1732 года и Гянджинскому 1735 года трактатам, чтобы заполучить союзника в войне с Турцией. И те предадут. Получат назад иранцы земли и замирятся с Портой. Точно так же, как и Австрия. Именно из-за предательства австрияков пятилетняя война, унёсшая кучу жизней и денег, закончится пшиком. Россия получит назад Азов, но там нельзя будет строить крепость и малюсенький кусочек Украины — дикое поле без населения почти.
Сейчас всё это ещё легко можно исправить. Главное не допустить к этому делу Андрея Ивановича Остермана. Или, по крайней мере, дать чёткие указание, чего нужно делать, а чего не нужно. И обязательно, как можно быстрее, надо наладить снова на Кавказе производство Марены Красильной. Срочно по прибытии в Москву необходимо отправить за ней отряд на Кавказ в Дербент. Пусть привезут и сушёные корни и живые в горшках. А потом убедить Анну пить отвар в виде профилактики.
Стоп. А вот интересно. Всех немцев в России переименовывают. Остерман же никакой не Андрей Иванович он Генрих Иоганн Фридрих. Бурхард Кристоф фон Мюнних станет Христофором Антоновичем. Витус Ионассен Беринг превратится в Ивана Ивановича. И ничего не известно, как переименуют Бирона. Никто же не будет его называть Карл Эрнст Иоганн. Как-то же к нему должны обращаться при дворе? Или будут? Единственное исключение?!
— Нужно самому придумать, — вслух сказал Иван Яковлевич и всё же поднялся с кровати, подошёл к окну. За окном мела метель. Стучалась прямо в заиндевелые окна. А ведь весна уже. Чудит погода.
И как же обозвать себя? Эрнст Иванович? Хрень. Эдуард Иванович? Да, тоже хрень. На какое имя русское похоже имя Эрнст? И опять интересно. Гид в усыпальнице говорил, что дочь перейдёт в православие и станет Катериной Ивановной. Может тогда и он Иван? Иоганн же. Замечательно. Он сын Карла фон Бюрена. Получается Иван Карлович. Нет, не звучит. «Карлович» немецким сразу отдаёт. А чего, пусть будет Иван Яковлевич. Какая разница русским, как немецкое имя исковеркать.
— Эрнст! — в комнату чуть скособочившись вошла невысокая женщина.
Вот! Вот, мать его, этого Иегудиила… А интересно, у ангелов и прочих архангелов есть матери? Откуда-то же они берутся? Ладно, при следующей встрече нужно выяснить, отметил себе Брехт и внимательней осмотрел вошедшею женщину. Невысокая, где-то чуть больше метра шестидесяти, сутулая, и ещё чуть правое плечо ниже левого, из-за чего женщина ходит с наклонённой головой и сутулится ещё больше. Не горбатая, как напишут потом в википедиях, просто такая осанка. И страшная, как ядерная война. Она спокойно со своим крючковатым длинным носом может бабу Ягу без грима в кино играть. Серые волосы затянуты сзади в шишку. Волосы жиденькие. Вот один из двух подвохов Иегудиила — у него самая страшная в мире жена. Бенигна ГотлибаТротта фон Трейден была фрейлиной Анна Иоанновны. Почему была, она и сейчас фрейлина. И Анна уговорила Бирона, чёрт бы его побрал, жениться на ней, чтобы скрывать их с Анхен, чёрт бы и её побрал, интимные отношения.