— А?
— Ты в порядке?
— Да.
— Что он сказал?
— Кто?
— Да Миллендорф же, черт побери! Что с тобой случилось?
— Ничего, — с трудом возвращаясь к реальности, произнесла я. — Со мной как раз все хорошо. Ник сказал, что он нашел мандалу. Талисман Блаватской у него. Первым же рейсом мы вылетаем в Барселону.
"Шевроле Камаро” плавно катил по широкой скоростной автостраде. Пять минут назад мы пересекли границу и оказались на территории Франции. Впрочем, самой границы уже давно не было. О ее существовании напоминало лишь уродливое сооружение из металлических балок, некогда бывшее таможенным пунктом.
Миниатюрные электронные часы на моем запястье бесшумно отсчитывали секунды, неотвратимо приближая наступление роковой полуночи. Интересно, сдержит ван дер Варден свое обещание оставить нас с Ником в покое или нет? В его порядочность почему-то не верилось.
Следуя поговорке “Хочешь мира — готовься к войне”, я приняла кое-какие меры предосторожности. Рюкзак, путешествующий в багажнике автомобиля, был под завязку набит “убойными сюрпризами” самого широкого ассортимента.
Индус из магазинчика готов был носить меня на руках.
— Вы принесли мне удачу, сеньорита, — ловко складывая покупки в полиэтиленовые пакеты, заявил он. — Последнее время торговля совершенно не шла, но после того, как вы побывали у меня первый раз, все изменилось. Представляете — всего полчаса назад один парень скупил у меня чуть ли не полмагазина. Самое удивительное — что он был черный. У негров в Барселоне не часто водятся лишние деньжата, а этот выложил наличными почти двести тысяч песет. Сказал, что готовится к большому празднику. Вы берете “сюрпризы” тоже для праздника?
— Можно и так сказать, — кивнула я. — А как выглядел этот негр?
— Молодой. Лет тридцати. Высокий такой, кожа очень темная, крепкий, в дорогой шелковой рубашке, на шее золотая цепь с медальоном — прямо как бандит из голливудского боевика.
— Понятно, — сказала я.
Интересно, зачем Бонгани понадобились “убойные сюрпризы”, да еще в таком количестве? Решил попугать своих соплеменников? Устроить массовое нашествие зловещих Ункулункулу?
Я решила притвориться, что ничего не знаю, и потихоньку приглядывать за негром. Все-таки любопытно, что он задумал.
Целью нашего путешествия был небольшой провинциальный городок Трисюр-Минервуа, расположенный в Верхней Луаре. От границы до него было километров шестьсот. Пять часов по автостраде, а то и меньше, если повезет.
Почему ван дер Варден выбрал для встречи эту затерянную в горах Маржерид забытую богом дыру, Бонгани не объяснил. Я особо и не настаивала, поскольку уже знала причину.
В рекордные сроки выйдя из очередного запоя, Витя Корсаков совершил героическое усилие и составил список мест силы, пригодных для воплощения нового аватары, а Валя переслала список мне. Письмо я получила сразу по возвращении в Барселону.
Второе место в списке занимал расположенный в трех километрах от Три-сюр-Минервуа замок Лакаваль, в данный момент совершенно необитаемый, заброшенный и обветшавший. Несмотря на несомненную историческую ценность, замок находился слишком далеко от посещаемых туристами мест. Вот уже двадцать лет скуповатое французское правительство обещало выделить деньги на ремонт, но дальше обещаний дело так и не пошло.
Из Валиного письма я узнала, что история Лакаваля изобиловала самыми невероятными событиями — в ней оставили свой след знаменитые алхимики и тамплиеры, розенкрейцеры и альбигойцы. В замке совершались убийства и магические ритуалы. По его сумрачным коридорам бродили привидения, оборотни и вурдалаки. По ночам случайных прохожих пугали душераздирающий стоны и вспыхивающие в окнах призрачные болотные огни.
Поговаривали даже, что в подвалах Лакаваля был спрятан Святой Грааль. Впрочем, в Европе было сложно найти старинный замок или монастырь, которому людская молва не приписывала бы закопанную в подвале или замурованную в стене чашу Грааля.
В автомобиле, уносящем нас к горам Маржерид со скоростью сто пятьдесят километров в час. находились только Бонгани и я. Марио не смог бросить работу и остался в Барселоне, а Ник собирался приехать в Три-сюр-Минервуа прямо из Канн.
Как именно Нику удалось раздобыть талисман Блаватской, я пока не выяснила. Посвящать меня в подробности по телефону Миллендорф отказался наотрез. Я поняла только, что изъял он мандалу у некоего Эмиля Фенуйе, лидера “Детей высшей реальности”.
Как талисман попал к “Детям”, было совершенно непонятно. Более того, это противоречило версии, что Ева и Катрин убили Джейн с целью похищения мандалы для Клода Боринже. Что же произошло в действительности? Может, Ева и Катрин придушили Джейн по другой причине, а мандалу у нее незадолго до смерти выкрали “Дети высшей реальности”?
Другой вариант. Эмиль мог выследить девушек и отнять у них талисман, или же девицы из “Братства” вообще оказались двойными агентами, работающими и на Боринже, и на Фенуйе.
Гадать можно было до бесконечности, только толку от этого никакого. Не так уж все это и важно. Главное — мандала у Ника. Полдела сделано. Теперь нужно отделаться от южноафриканского психопата.
В Три-сюр-Минервуа мы добрались только к вечеру. Ник снял комнаты в маленьком пансионе, где мы, похоже, оказались единственными постояльцами. Прибытие мистера ван дер Вардена ожидалось завтра к трем часам дня. На полночь же было намечено историческое преображение мистера Гуманность в нового аватару.
Сразу после ужина я отправилась в свою комнату. Запрограммировав электронный будильник, чтобы он зазвонил ровно в полночь, я разделась и залезла под одеяло. Следовало хоть немного поспать перед визитом в замок с привидениями.
Проснулась я самостоятельно, ровно за минуту до полуночи, и сразу же отключила будильник, чтобы звонок не привлек внимания спящего в соседнем номере Бонгани. Окно в комнате я открыла заранее по той же самой причине — чтобы не производить лишнего шума.
Прихватив рюкзак с “убойными сюрпризами” и фонариком, я осторожно взобралась на подоконник и мягко спрыгнула на землю. Дорогу к замку я знала — хозяйка пансиона не преминула упомянуть о столь значительной исторической достопримечательности. Лакаваль стоял на вершине холма, и его зловещий силуэт, смутно чернеющий на фоне подсвеченного луной неба, был виден из моей комнаты.
До полнолуния оставалось совсем немного — дня два или три. Луна со щербинкой на правом боку, напоминающая слегка надгрызенный крысой сыр, была окутана красноватым маревом. Во все времена, у всех народов “кровавая” луна считалась плохой приметой. В приметы я, к счастью, не верила, хотя к черным кошкам, подковам и числу “13” всегда относилась с подобающим уважением.
Тропинка, вьющаяся среди покрытых сосновым лесом холмов, упрямо взбиралась вверх. Окутавшая предгорья темнота волшебным образом преображала окружающий мир, делая его таинственным и непостижимым. Не удивительно, что человеческая фантазия населяла землю самыми загадочными существами — феями, гномами, эльфами, бессмертными Махатмами, демонами, аватарами…
Я словно вернулась в детство. Ночь, незнакомая дорога, впереди замок с привидениями — обстановка более чем романтичная. Когда-то я обожала подобные эскапады.
Шагать в одиночестве было скучно, и я решила обзавестись теплой компанией призраков. Этот трюк я открыла в детстве. Стоило особым образом напрячь зрение, пристально вглядываясь в выстроившиеся вдоль дороги деревья чуть расфокусированным взглядом, как передо мной возникали туманные белесые фигуры. Вероятно, в силу природной застенчивости при моем приближении они растворялись в темноте.
Вообще к призракам, вурдалакам, восставшим из могил мертвецам и прочей нечисти, шляющейся под покровом ночи, я относилась довольно спокойно, поскольку в детстве, проверяя свою психическую устойчивость, успела вдосталь пошастать в полуночное время по кладбищам, разрушенным церквям и прочим загадочным местам, где якобы должна была водиться нечистая сила.
Эффект оптической иллюзии, позволяющий видеть в темноте призраков, да и не только призраков, я открыла совершенно неожиданно лет в одиннадцать.
Это произошло на Кавказе. Как-то раз в два часа ночи я осторожно, чтобы не разбудить отца, спустилась с балкона второго этажа и отправилась в горы по вьющейся вдоль обрыва грунтовой дороге.