Гаррик нахмурился. — При всем уважении к вождю Эдрилу, — сказал он, — считать больше двадцати — высшая математика для Коэрли. Их охотничьи отряды были немногим больше этого числа, так что им никогда не нужно было думать о большем количестве, пока они не столкнулись с нами после Изменения.
— Ваше высочество, я полностью согласен, — сказал Зеттин, его лицо исказилось от неловкости, потому что он не был согласен со своим принцем. — Я только указываю на то, что Эдрил давал относительную меру, а не абсолютную; и, ну, как вы сказали, Коэрли мыслят в терминах охотничьих отрядов. У охотничьего отряда нет фургонов с припасами, слуг или, ах, если можно так выразиться, наемных компаньонов и других развлечений для солдат. Охотничий отряд состоит исключительно из воинов… что, похоже, относится и к этой армии людей-крыс.
— Он умный парень, — сказал Карус. — Разве я не говорил, что тебе такие люди тоже нужны?
— Лайана, — обратился Гаррик, поворачиваясь к женщине, стоявшей рядом с ним. Она писала на табличке быстрыми, уверенными движениями стилуса. — Мне нужно немедленно сообщить Лорду Уолдрону. Теперь у нас есть цель, по которой можно нанести удар.
— Да, — ответила Лайана, закрывая табличку и держа ее швом вверх вместе с двумя другими. — И я подумала — еще Лорду Ройхасу, из вежливости, и Хауку — для немедленного планирования. Свободной рукой она взяла поднос с воском, подержала его над масляной лампой, затем разбрызгала капли воска по табличкам. Красный воск все еще был липким, когда она прижала королевскую печать в третий раз. Затем она поднялась с грацией раскрывшегося цветка и прошла мимо Зеттина к двери.
— Да, я согласен, — отозвался Гаррик, улыбнувшись. Печать, которой она скрепляла уведомления, теоретически принадлежала Принцу Гаррику, но он не помнил, чтобы когда-либо пользовался ей. Он предположил, что именно для этого у него и есть Лайана. По одной из причин.
— С точки зрения снабжения, — сказал он Зеттину непринужденным тоном, — нам гораздо лучше, если Паломир нападет на Хафт. Снабжение Панды — проблема даже без того, что сюда хлынут беженцы, опережающие армию людей-крыс; в деревнях Травяных Людей в округе не так уж много излишков.
— Как вы думаете, ваше высочество, почему Паломир напал на нас, а не на один из южных островов, где королевская армия не смогла бы вмешаться? — спросил Зеттин. Он оглянулся через плечо, затем резко повернул голову, смущенный своим инстинктивным любопытством. Лайана отдавала четкие распоряжения служителям в коридоре, приказывая им доставить три уведомления одновременно.
Гаррик пожал плечами. — Насколько нам известно, есть и другие армии, двигающиеся на Шенги или куда-то еще, милорд, — сказал он. — Хотя я в этом сомневаюсь. Шенги, по крайней мере, гористая местность, и, похоже, там никогда не было большого населения. Совершенно очевидно, что Паломир хочет захватить людей, чтобы восстановить город.
— Мы не можем выступить на Паломир, если их армия будет позади нас, — сказал Карус. Выражение лица призрака выражало веселый энтузиазм. — Клянусь Владычицей, если бы они действительно отправились в Шенги или Серес, то там бы ничего не осталось, когда они захотят вернуться домой!
— Я не думаю, что Владычица имеет право призывать к уничтожению городов, — молча, ответил Гаррик. Хотя богохульство было довольно незначительным по сравнению с грехами солдат.
— Если Она хоть какой-то садовник, — сказал Карус, — то она убивает слизняков на своих овощах. А Паломир — это гнездо слизней, если оно вообще когда-либо существовало!
Лайана вернулась к столу. — Я также отправила гонца к Теноктрис, — сказала она. — С просьбой присоединиться к нам как можно скорее.
— Верно, — отозвался Гаррик. — Я сам должен был подумать об этом. Он прочистил горло. — Лорд Зеттин, — сказал он, поднимаясь на ноги, — вы извините нас на минутку? Я хочу, чтобы вы снова присутствовали, когда прибудут остальные.
— Да, ваше высочество, — ответил Зеттин с извиняющимся кивком. Он вышел за дверь и закрыл ее за собой одним плавным движением.
— Он двигается как фехтовальщик, — одобрительно отметил Карус. — И он умный.
Гаррик обнял Лайану, притягивая ее к себе. — Я буду командовать армией, — тихо сказал он ей в волосы. — Мы будем двигаться быстро, только сами войска и колонна снабжения. Он чуть хмыкнул. — Да, воинам не разрешат брать с собой компаньонов. И, следовательно, я тоже этого не сделаю.
— Да, — ответила Лайана. — Конечно. Она не отстранилась от Гаррика, но откинулась назад, чтобы посмотреть ему в лицо. — Дорогой, у нас обоих есть работа, — сказала она. И мы ее выполним, и если у нас все получится, мы потом снова будем вместе.
Гаррик наклонился, чтобы поцеловать ее. Лайана была очень умна, но под поверхностью она была безжалостна, как палач. Гаррик видел, как она руководила своей шпионской сетью, направляя — и делая — вещи, от которых его тошнило. Она не спорила с его оценкой того, что было правильным и, следовательно, необходимым для поддержания порядка в королевстве. Но он слишком хорошо знал Лайану бос-Бенлиман, чтобы думать, что она собирается тихо сидеть в Панде и ждать его возвращения.
***
У Шарины было всего пять минут, чтобы одеться, а на то, чтобы облачиться в парадную мантию, насколько ей было известно, никогда не уходило меньше десяти. Реальной причины переодеваться не было, но у Принцессы Шарины не было и реальной причины не встречаться с делегацией торговцев из Валлеса. Если она собиралась встретиться с ними — а по политическим соображениям она должна была — то ей пришлось надеть придворную мантию. Поступить иначе означало бы оскорбить делегатов, что еще больше усугубило бы ситуацию.
— Поднимите руки, — сказала ее горничная Диора. Шарина немедленно повиновалась; горничная что-то проворчала и накинула на них простой внутренний халат.
Мастер Хелкот, камергер, пришел бы в ужас, услышав, как Диора разговаривает с принцессой бесцеремонным тоном, но он уже был в ужасе от того, что принцесса уволила двадцать слуг, которые, по его мнению, должны были прислуживать ей. Шарина ранее и сама была служанкой. Она не ожидала, что во дворце будет больше уединения, чем в гостинице ее отца, но и не хотела, чтобы двадцать языков сплетничали о том, что сделала принцесса, или о том, что сделало историю лучше, чем то, что она сделала на самом деле.
Диора была готова одевать Шарину, укладывать ей волосы и прибираться в номере так, чтобы Шарина была довольна. В обмен горничной платили вдвое больше, чем она зарабатывала бы в противном случае, и ей разрешали проводить большинство ночей со своим женихом, капитаном Кровавых Орлов. Они обе думали, что хорошо справляются с этой договоренностью.
Кто-то постучал во внешнюю дверь номера. Шарина поморщилась и спросила сквозь удушающие складки халата: — Кто это? И могли ли ее услышать? И почему охранники снаружи вообще позволили кому-то беспокоить ее сейчас?
— Ее высочество велит подождать, — ответила Диора со своим резким акцентом жителя Эрдина. Она была дочерью владельца мелкого магазина и могла, если бы захотела, сдирать штукатурку со стен своим языком. Не в присутствии Принцессы Шарины, конечно.
— Шарина, пожалуйста? — позвала Лайана, повысив голос, чтобы проникнуть сквозь дверную панель и халат, который теперь сползал с плеч Шарины. — Я не отниму ни минуты, и ты можешь продолжать одеваться.
— Извини, Лайана! — откликнулась Шарина. Диора отпустила халат и открыла дверь без приказа. — Входите!
— Извини, что беспокою тебя, когда ты так занята, — сказала Лайана, сама закрывая дверь. — У меня тоже много дел, а времени не так много.
— Занята! — фыркнула Шарина. — Я встречаюсь с торговцами Валлеса, которые хотят, чтобы принц Гаррик — чтобы королевство — перенаправило реку Белтис, чтобы она впадала в Южный Морской Путь, а не в болота между Хараксом и Байтом, как стало после Изменения. В противном случае Валлес перестанет быть крупным портом.