***
Илна вскочила на ноги. Лодка со скрипом сдвинулась с места, снова бросив ее вниз. На этот раз ее ушибленное правое колено приземлилось на планшир. От дополнительной острой боли в дополнение к только что полученному удару у нее закружилась голова, но ей удалось взять себя в руки, прежде чем она упала на пляж. Она закрыла глаза и попыталась успокоиться, полагая, что ей следует вставать более осторожно, но если она серьезно ранена, то хотела бы узнать об этом сейчас.
Кроме того… Илна улыбнулась, не широко, но для нее широко — хотя она и не была опрометчивой, обычно она действовала по первому побуждению. Однажды это привело ее в Ад, но кто сказал, что она бы все равно туда не попала? В любом случае, это было в прошлом.
Пляж был галечный, как в деревушке Барка; здесь куски камня размером с кулак были из красного песчаника, а не из черного базальта, к которому она привыкла. Хотя к этому времени Илна полагала, что привыкла ко всему, во что мир мог ее втянуть, а также к некоторым вещам, которые вообще не имели никакого отношения к реальному миру.
Ингенс застонал. Он все еще держался за мачту, хотя его и не ударили дубинкой до потери сознания, пока судно швыряло из стороны в сторону. Илна наклонилась над секретером и сняла свое лассо. Ей пришлось приподнять его правую ногу, чтобы развязать шелковую петлю.
— Ой! — воскликнул Ингенс, поворачивая голову, чтобы посмотреть на нее. У него был разбит нос, хотя и не был сломан, или он уделял ему больше внимания, чем ноге, которую разминал обеими руками. — Что вы мне сделали?
— Помимо спасения вашей жизни? — холодно отозвалась Илна, завязывая шнур вокруг талии. — Если бы я не сняла его, вы бы умерли от гангрены через неделю или две. То, что вы чувствуете, — это кровь возвращается к вашей ноге.
— Извините, — пробормотал секретарь. — Я не… Я не хотел жаловаться. Я вообще не думал. Не думал.
Из хижин, стоящих справа, выше того, что до Изменения было береговой линией, выходили люди. Илна увидела сушащиеся сети; должно быть, мужчины Ортрана все еще ловят рыбу, хотя теперь уже в реке, а не во Внутреннем Море. Двое мужчин, затем третий, припустились рысью, когда увидели, что Илна наблюдает за ними.
— Добрый день! — сказала Илна, когда они приблизились. — Нас забросило сюда землетрясением. Ее пальцы вязали узор, который обжег бы любого, кто взглянул бы на него, как ванна с кипящим маслом. Это был ее рефлекс, когда она встречалась с новыми людьми, но в данном случае для этого была более чем обычная причина.
Пришла вся деревня, вплоть до младенцев на руках у матерей. Жители деревни не выглядели враждебно, но они определенно не казались дружелюбными. У мужчин были грубые ножи, которые были такой же частью крестьянской одежды, как и туника.
— Это Ортран! — крикнул дородный мужчина, чья борода была подстрижена на ширину ладони ниже кончика подбородка. В далеком прошлом он потерял правое ухо; от него остались только комок хрящей и рубцовая ткань. — Вы должны подчиняться нашим законам! Трое лидеров остановились в двух шагах от лодки.
Ингенс поднялся на ноги, но, казалось, был готов позволить Илне говорить за них обоих. Обычно он, конечно, путешествовал с Хервиром. — Я не вижу здесь никаких признаков разрушения, — пробормотал он, кивая в сторону деревни. — Эти хлипкие хижины должно было снести. Могло ли землетрясение действовать только по реке?
— Мы не собираемся нарушать ваши законы, — холодно отозвалась Илна, оставляя более серьезные вопросы на потом. — Мы здесь только потому, что нас захватило землетрясение. Мы отправимся дальше, как только сможем нанять команду для нашей лодки.
Это место было размером с деревушку Барка — несколько двойных рук хижин. У жителей деревни не было никаких украшений — браслета из резного дерева, кольца с красивым кусочком кварца, — которые были бы у некоторых жителей у нее дома, но они казались сытыми.
— Мне нужна ткань для туник! — заявила женщина голосом, похожим на трение камней. Говоря это, она пристально посмотрела на женщину рядом с собой; под слоем жира им обеим могло быть от двадцати до сорока лет. — Мне нужна ткань для двух туник, потому что в прошлый раз мне не хватило. Ты же знаешь, Ахир!
— Мы не захватываем рабов здесь, на Ортране, — сообщил бледный блондин, один из трех лидеров, — но вы потерпевшие кораблекрушение, и все, с чем вы пришли, — это наши трофеи. У вас есть туники, которые на вас надеты, и больше нам ничего не надо.
— Да, таков закон Ортрана, — подтвердил третий лидер, толстый старик, которому потребовалось достаточно времени, чтобы отдышаться после беготни, чтобы добраться до лодки. Он торжественно кивнул. — Закон наших отцов и их отцов до них.
— Теперь вы подчиняетесь королевскому закону, — резко сказал Ингенс. — Вы не можете грабить путешественников только потому, что ваши отцы грабили их! Мальчик из задних рядов толпы швырнул камень. Камень пролетел мимо головы Ингенса, но он закричал и увернулся.
Илна подняла узор, который связала. Жители деревни отшатнулись с воплями, будто она швырнула им в лицо горящие угли. Дурак, который болтал о законах своих отцов, дважды охнул, схватившись за грудь. Его лицо покраснело так, что стало почти фиолетовым, и он повалился вперед на гальку.
— «Хорошо», — подумала Илна. — «Может быть, у вас будет шанс поболтать со своими предками о том, почему им следовало придумать другие законы». — Я проклинаю вас! — крикнула она уходящей толпе. Слова не возымели никакого эффекта, кроме как еще больше напугали неприятных дураков, но это того стоило. — Пусть ваши конечности горят, пока не отвалятся!
Не все жители посмотрели на ее узор, и те, кто был по краям толпы, не получили полного эффекта. Но все они присоединились к панике, когда их соседи разбежались с криками агонии. Единственными оставшимися жителями деревни были краснолицый парень, который теперь фыркал, как боров, и девочка восьми или девяти лет, которую сбили с ног. У нее шла кровь из раны на лбу.
— Что ты сделала? — спросил Ингенс. — Ты убила их?
— Нет, — ответила Илна, пряча узор в рукав. Приближалось еще больше людей, но они шли по тропинке через холмы из глубины страны. — Ну, не большинство из них. Эффект пройдет через час или два. Она выбралась из лодки и опустилась на колени рядом с пострадавшим ребенком. Жаль, что это был не тот сопляк, который бросил камень, но он свирепо смотрел на Илну, когда она разворачивала узор. Если бы на него наступили и ударили по голове, было незначительно по сравнению с тем, что парень чувствовал сейчас.
Девочка заплакала. На упавшем мужчине был шелковый пояс, вероятно, украденный у кого-то из потерпевших кораблекрушение. Илна сорвала его, затем потянулась назад, чтобы намочить в луже возле реки. Они не были чистыми — ни ткань, ни вода, — но для этой цели сойдет. Она стерла кровь с раны, затем подняла руку девочки и прижала ее к повязке. — Просто подержи ее здесь, пока не прекратится кровотечение, — сказала она. — И перестань хныкать, девочка! Вас и ваших товарищей может ожидать худшее, если вы не прекратите грабить путешественников.
— Приближаются еще люди, — сообщил Ингенс, очевидно, думая, что Илна сама их не заметила. — Четверо мужчин и женщина.
Илна подняла глаза. Вновь прибывшие приближались с нарочитым достоинством, которое отличало их от рыбаков резче, чем превосходное качество их одежды. Мужчины были в темных туниках с аппликациями цвета индиго по краям, а мантилья и белое платье женщины отливали шелком.
— Девочка? — сказала Илна. Она взяла ребенка за подбородок и повернула ее лицо к вновь прибывшим. — Кто эти люди?
— Я не знаю! — пронзительно ответила девочка. — Они из нового города! Они не здешние!
— Что значит «новый город»? — спросила Илна. Девочка попыталась вырваться, но Илна крепко держала ее за плечо. — Когда ты ответишь на мои вопросы, ты сможешь вернуться к себе домой, но не раньше.
— Я не знаю, — повторила девочка, но на этот раз она проскулила эти слова. Казалось, она перестала сопротивляться, что спасло ее от ушибов. — Его не было до того, как исчезло море. Ему здесь нечего делать! Илна мгновение молчала.