— Госпожа? — обратился Ингенс взволнованным шепотом. — Я знаю, что Изменение сильно смешало эпохи, но там, где в районе есть анклав, который, как правило, относится к другому периоду, это означает… Я имею в виду, мне кажется, это означает...
— Волшебство? — сказала Илна. — Да, я тоже это заметила. Она отпустила плечо девочки и поднялась на ноги. — Хорошо, дитя, — сказала она. — Скажи людям в своей деревне, что если я увижу их где-нибудь рядом с этой лодкой, они пожалеют об этом. В свое время. А теперь иди. Девочка уже бежала обратно тем же путем, каким пришла. Она была маленькой грязной тварью, чьи глаза были посажены слишком близко, как у свиньи; но когда она бросилась прочь, Илна подумала о Мероте. Ее губы сжались.
— Роща, куда Хервир ходил покупать специи, была такой же, — тихо сказал Ингенс. — Не сам Караман, а та роща. Вот, почему никто из города туда не ходил.
— Добрый день, Госпожа Илна ос-Кенсет, — обратилась женщина. Ее голос был хриплым контральто, который звучал так, будто говорившая была намного старше двадцати пяти или шести лет, на которые она выглядела. — Меня зовут Бринчиза. Я надеюсь, что я и мои слуги сможем помочь вам в ваших нынешних трудностях.
— Откуда вы знаете мое имя, госпожа? — отозвалась Илна.
Она выудила узор, который использовала на деревенских жителях, но та часть ее разума, которая сопоставляла все воедино, была совершенно уверена, что от него не будет никакой пользы против этой женщины. Хотя, возможно, четверо мужчин…
— Как и у вас, у меня есть определенные навыки, — ответила Бринчиза. Она приблизилась к Илне на расстояние двух шагов, хотя ее слуги остановились далеко позади. — Я видела, что вы двигаетесь сюда и что вы окажетесь в беде. Поэтому я пришла предложить свою помощь сестре по искусству.
Илна поморщилась. — Спасибо вам за ваше предложение, — ответила она, — но мы можем сами заплатить. Возможно, вы все же поможете нам найти новую команду? Наша погибла во время землетрясения.
Бринчиза пошатнулась и закрыла глаза. Слуга бросился к ней, но Илна уже схватила Бринчизу за руку и слуга отступил.
— С вами все в порядке? — спросила Илна. Бринчиза дрожала, будто слишком быстро встала после продолжительной болезни.
— Да, извините, — отозвалась Бринчиза. Она открыла глаза, но положила руку на плечо Илны, чтобы немного успокоиться. — Просто приступ головокружения. Это пройдет. Она сделала паузу. Ее глаза были бледно-серо-голубыми, поразительный цвет для брюнетки со смуглой кожей.
Илна удивилась, как ей удается сохранять свою одежду такой идеально белой в этом месте.
— Вы сказали, что оплатите свой проезд? — спросила Бринчиза.
— Да, — сказала Илна, — конечно. Она осознала, что к ее тону вернулась обычная чопорная сдержанность. На мгновение она отреагировала на Бринчизу так, как отреагировала бы на Теноктрис, ослабевшую после выполнения главного заклинания.
Бринчиза удовлетворенно улыбнулась ей и убрала руку. — Теперь со мной все в порядке, спасибо, — сказала она. — На самом деле я надеялась, что вы могли бы оказать мне услугу, пока вы здесь, Госпожа Илна. У меня есть кое-какие способности в искусстве, но есть вещь, которую я не могу сделать, и я думаю, что вы сможете. Я была бы признательна вам за помощь.
— Какого рода помощь? — перебил ее Ингенс. — При всем уважении, госпожа, у нас есть свои дела, которыми нам нужно заняться. Мы можем оплатить проживание обычным способом.
Бринчиза посмотрела на секретаря, затем рассмеялась. — Ваша забота делает вам честь, Мастер Ингенс, — сказала она, — но я не хозяйка гостиницы. И это не ваше дело. Повернувшись к Илне, она продолжила: — Услуга, о которой я прошу, будет для вас тривиальной, и я могу помочь вам взамен. Но мы можем обсудить это позже, после того, как ты поедите. Она жестом подозвала своих слуг. — Двое из вас отнесут вещи моих гостей в дом, — сказала она. — Вы, двое, оставайтесь здесь, чтобы паразиты, живущие на берегу, не рылись в лодке. Я пришлю вам подкрепление на закате.
Илна взглянула на Ингенса, но секретарь ответил ей взглядом без всякого выражения. Он явно подчинялся ей. — Хорошо, спасибо, — ответила Илна. — И мы можем поговорить об одолжении позже. Она пошла рядом с Бринчизой к тропинке через холмы. Ингенс давал указания слугам о том, что они должны принести из лодки. Бринчиза, казалось, оправилась от того, что вызвало ее слабость. Илна посмотрела на нее, гадая, скажет ли ей что-нибудь ее узор. Она сомневалась в этом, и в любом случае, было бы невежливо ткать его в присутствии Бринчизы.
Сайрг ненавидел волшебников и обвинил Илну в землетрясении, потому что она была одной из них. Он был совершенно неправ насчет Илны. Но он не ошибся в том, что волшебник был ответственен за то, что лодку подобрали и доставили сюда, где их ждала волшебница Бринчиза.
***
— Браво! — воскликнула Шарина, когда дрессированная крыса закружилась из стороны в сторону между деревянными дубинками жонглеров, когда они пересекались. — О, чудесно!
Лорд Тадаи, хлопая в ладоши со своей обычной вежливой томностью, наклонился ближе и сказал: — Да, они хороши, не так ли? Хотя, полагаю, с моей стороны невежливо говорить так об артистах, которых я нанял.
Жонглировавшей парой были юноша семнадцати лет и девушка — судя по чертам лица, его сестра — на год или два младше. У открытого конца U-образного стола их родители играли на лютнях, а десятилетний мальчик играл на флейте. Вся семья была одета в одинаковые синие панталоны и облегающие белые куртки — как и крыса. То, что крыса позволила надеть на себя костюм, вместо того, чтобы немедленно сорвать его, было еще более удивительно, чем то, как она танцевала и кувыркалась с людьми-исполнителями.
— Все остальные согласны с вами, — сказала Шарина, оглядывая ликующий энтузиазм остальных гостей. — И я, безусловно, согласна! Посещение банкета, данного городским префектом, было одной из обязанностей регента, но Шарина тоже хорошо проводила время. Вероятно, она настолько расслабилась, насколько это возможно на любом мероприятии, требующем от нее ношения официальной одежды.
Тадаи был не только культурным, интеллигентным человеком, у него, как он утверждал, был лучший кухонный персонал в королевстве. Блюда показались Шарине чересчур экзотичными, но на вкус они были изумительными. Особенно ей понравилась фаршированная щука с начинкой из крольчатины.
Жонглеры полонились и сделали сальто в сторону музыкантов. Крыса гарцевала вместе с ними, крутя высокие колеса и держа хвост прямо за собой. Как, ради всего святого, они смогли приучить крысу делать это? Этот зал был, пожалуй, самым большим помещением в Панде, а его кессонированный потолок достигал тридцати футов в высоту.
Можно было бы ожидать, что это будет часть королевской резиденции, хотя не было ничего неразумного в том, что его отдали городскому префекту, который нуждался в зале суда, по крайней мере, так же сильно, как принц нуждался в зале для аудиенций.
Кроме того, Тадаи волновало то, что не озаботило ни Гаррика, ни Шарину. И Тадаи устраивал банкеты гораздо лучше, чем мог бы себе представить кто-либо, выросший в деревушке Барка.
Взрослая женщина начала танцевать, балансируя с бутылкой на голове, с воткнутой в горлышко зажженной свечой. Ее ноги отбивали быстрый ритм, когда она поворачивалась лицом к каждому из трех длинных столов по очереди, в то время как пламя оставалось удивительно ровным. Ее муж аккомпанировал ей на своей лютне. Рядом с ним крыса играла на миниатюрном ксилофоне с шестью тактами, синкопируя перебираемые струны в протяжном нисходящем ритме.
— В городе появляется новая религия, ваше высочество, — сказал Тадаи, его голос был заглушен музыкой, а внимание сосредоточено на танцовщице. — Сначала я не думал, что стоит упоминать об этом, но, похоже, она растет.
— Люди поклоняются Богам Паломира? — спросила Шарина, бросив взгляд на префекта. Она не так хорошо умела притворяться, как Тадаи. Он был не только старше, но и был финансистом, прежде чем стать членом совета Гаррика. У банкиров было больше поводов лгать, чем у крестьян, за исключением, возможно, крестьян, которые зарабатывали большую часть своего дохода на покупке и продаже скота.