— Помочь? — Мелли подходит, трогает распушившиеся волосы Астори. — Великолепно выглядишь, дорогая. Ты очень похорошела, знаешь. Год назад я боялась за тебя, ты исхудала, кожа да кости одни были. А теперь… наверняка от кавалеров нет отбоя, верно?
— Мел, не превращайся в Энки, — фыркает Астори. — Та постоянно норовит меня сосватать. Нет у меня кавалеров. Корона всех отпугивает. А если бы и были, ты ведь помнишь, Джей…
Мелли справляется с пуговицами и берёт её за руку.
— Джея больше нет. Ты его любила… но, дорогая, не надо из-за этого запрещать себе полюбить снова. Если найдётся достойный человек… Послушай. Джей не хотел бы, чтобы ты была несчастной. Я уверена.
Астори прячет взгляд, ощущая, как пунцовеет лицо. Да, Джей… всегда говорил, что её счастье для него — самое главное.
— Через полчаса стукнет двенадцать. Пора петь гимн.
Они выходят в столовую, где Энки, Рон и Эд уже начинают зажигать ароматические свечи и разносить их по углам, ставить на подоконниках и камине. Астори приоткрывает окна. Древнейшая сайольская традиция — свет и запах от свеч летят в небо, к Йолле и Тиаре, Духам Веселья и Щедрости, чтобы те услышали загаданные людские желания и исполнили их. Рон вновь занимает место у пианино. Нарядные дети послушно сидят за столом.
Астори думает об отце. Как-то он отмечает Сайоль — в тюрьме, в одиночной холодной камере? Каково ему встречать главный семейный праздник — и без семьи? Разумеется, ей не следует тревожиться о нём… об убийце. Нет. Такие, как он, семьи не заслуживают.
Астори поджимает губы.
— Готовы?
— Ага, — отвечает за всех Энки.
Рон прочищает горло, опускает нежно пальцы на клавиши и запевает первым — гибким полнозвучным голосом. Старинный сайольский гимн — как привет из детства, туманный и волшебный, точно огонь праздничной свечи.
— Мы ждали праздник
Целый год,
И к нам Сайоль
Придёт вот-вот;
Зажжём мы свечи
И венки
Повесим дружно
Над дверьми…
***
— Похоже, мы встретим Сайоль на улице, — говорит Тадеуш, взглянув на наручные часы. Леа прислоняется к перилам рядом с ним.
— Ну и ладно. Я не очень-то тороплюсь во «Фракассию». Но если ты…
Он дотрагивается до её локтя с участливой улыбкой.
— Мне тоже торопиться не к кому. Наверно… наверно, пора петь гимн, не думаешь?
— Точно! Давай-ка я найду музыку в Скёрле…
Они запевают тихо и нестройно; Тадеуш слегка фальшивит. Играть он играл неплохо, преподаватель музыки в пансионате всегда его хвалил, а вот с вокалом не срослось. Но теперь это кажется неважным. Этот гимн сейчас исполняет вся страна — единым неслышным хором.
— Пусть в эту ночь
К нам в дом придёт
Волшебный самый
Новый Год,
И светлый дух
В веселья час
Зажжёт огонь
В сердцах у нас!
Пусть в каждом сердце
Много лет
Живут любовь,
Тепло и свет…
***
— И будет вместе
Вся семья:
Родные рядом
И друзья…
Астори поёт неуверенно. Она с детства стесняется своего голоса и предпочла бы десять раз станцевать самый сложный номер на сонату Шанэ, чем один раз исполнить «Долгих жизни лет». Но, в конце концов, это не имеет значения. Не теперь.
— Пусть в эту ночь
Огни горят,
И свеч волшебный
Аромат
К далёким звёздам
В час ночной
Летит, даря
Нам всем Сайоль!
По бокалам разливается торик, звучат первые тосты, и детей допускают до угощений. С минуты на минуту пробьёт двенадцать. Мелли наклоняется к Астори, выбирающей, с чего начать — с апельсинового пирога или жареного сома, и шепчет:
— Дорогая… если вдруг решишь ему позвонить, сейчас самое время это сделать.
Астори непонимающе глядит на подругу. Та кивает.
— Почти полночь… позвони. Он будет рад тебя услышать.
Позвонить… Тадеушу? Поздравить его? Но… она, естественно, собиралась, но подумала, что завтра будет уместнее… да и телефонная линия наверняка перегружена… и вообще… личное в их отношениях — излишне…
— Мел, ты о чём?
— Я прикрою, если что, — невозмутимо моргает Мелли и целует мужа в щёку. — Прекрасно сыграл, любимый.
Астори в смятении. Позвонить? Подождать? И откуда Мелли известно?.. А вдруг Тадеуш действительно ждёт её звонка? Или всё же…
— Я вернусь через минуту, — улыбается она и, потрепав Джоэля по голове, уходит в спальню. Там темно. Астори практически на ощупь добирается до телефона, снимает трубку и быстро раскручивает колёсико. Гудки. Холодный пот прошибает спину; противно сосёт под ложечкой. Не следовало бы… но…
Автоответчик женским скрипучим голосом предлагает оставить сообщение. Астори на миг теряется, но тут же овладевает собой.
— Эм… Здравствуй. — Она сглатывает, улыбается в темноте, отчего-то краснея, и стискивает вспотевшими пальцами трубку. — Я… звоню, чтобы поздравить… счастливого Сайоля. Желаю тебе удачи в новом году. И… О Мастер, это так глупо. Тадеуш… спасибо. Ты не представляешь, как много ты для меня сделал… я бы ни за что не справилась без тебя! Правда. Я благодарна тебе. Ты… ты один из самых прекрасных людей, которых я встречала, и я… я рада считать тебя своим другом. Спасибо. Тадеуш… просто спасибо.
Она кладёт трубку и вздыхает. Тишина.
— Мама, где ты? — слышится голосок Луаны. Астори вздрагивает.
— Иду, золотце, — громко отвечает она и возвращается в столовую.
***
Где-то на набережной праздничного Метерлинка Тадеуш пьёт кофе и разговаривает с Леа.
Падает снег.
========== 5.2 ==========
— О Мастер, неужели это всё должна разбирать я?
Астори в отчаянии перелистывает толстую пачку бумаг и вскидывает глаза на Тадеуша — он лишь беспомощно пожимает плечами.
— Боюсь, да, Ваше Величество.
— Но неужели… неужели учёные из Академии наук… в конце концов, это их программа!
— Они уже отобрали пятьдесят наиболее перспективных проектов, а дальше дело за вами. Это же Королевская премия… таковы традиции. Может, глупые, но какие есть. И не нам с вами нарушать их.
Астори вздыхает. Тадеуш прав, им сейчас не хватало только новой заметки в «Арлекино» о неуважающей эглертианские устои королеве и её премьере. И так забот достаточно. Уолриш и Север ненадолго отступили на второй план, и тем не менее… Сар-Санпиенс и Новый Вольтрам до сих пор лежат в руинах из-за землетрясения в горах Эрко-Ас-Малларас, между Бисмутом и Чанкалавой нужно строить мосты через реку Нуэ-ди-Казолло, в следующем году планируется дипломатическая поездка в Эльдевейс, к которой тоже надо подготовиться. К тому же, со дня на день запустится предвыборная гонка, борьба за кресло премьер-министра — сами выборы состоятся в сентябре, и тогда же Луана и Джоэль отправятся в школу.
Этого Астори боится больше всего.
Её малыши… как-то они будут одни, без неё, в незнакомом месте, среди чужих людей? Принцы и принцессы Эглерта издревле отправлялись на обучение в частные пансионы для мальчиков и девочек в разных частях страны. Астори не хочет, чтобы Луана с Джоэлем разлучались. Они двойняшки, очень привязаны друг к другу. Им будет гораздо тяжелее врозь. И потом, если они поступят в школу в окрестностях Метерлинка, где она сможет часто их навещать, ей станет спокойнее. И Астори определяет их в смешанный пансион «Зелёная ветвь» в пригороде столицы.
Общественность не слишком одобряет такой шаг, но Астори всё равно. Это её дети. Она сама решает, как и где им учиться.
— О Мастер… — Она снимает очки и массирует переносицу. — Я ничего не понимаю, Тадеуш, честно. Искусственный интеллект, робототехника… это всё очень здорово, я бы каждому премию выдала, но… наугад, что ли, пятнадцать раз пальцем тыкнуть? Так честнее.
Тадеуш елозит в кресле, поправляет галстук и улыбается — расползается паутинка ласковых морщинок, двигаются уши.
— Что поделать, Ваше Величество, это скучные будни монарха.
— Издеваешься, да? — тянет Астори и с безнадёжной тоской открывает очередной проект.