Мне пришлось прикусить губу, когда она подошла к его стороне стола и нарочно прижалась к нему, чтобы помочь Корхонену передвинуть тело на бок.
Блэк легко увернулся от неё. Он помедлил ровно настолько, чтобы мельком взглянуть на неё, но и в этот раз едва её заметил.
Я не полностью контролировала собственную злобу.
Когда доктор Джайпе во второй раз потёрлась об него, эта злость во мне полыхнула ещё жарче.
Это, должно быть, Блэк почувствовал.
Я отвела взгляд, как только его золотые глаза метнулись к моим.
Несколько казавшихся очень долгими секунд Блэк продолжал пристально смотреть на меня, хотя я не смотрела на него в ответ. Затем я видела, как он взглянул на доктора Джайпе, от которой он уже слегка отошёл, скорее по привычке и инстинктивно, нежели по сознательному решению. Я практически ощущала, как он пытается решить, стоит ли что-то сказать. Затем он нарочито обошёл Ника, встав прямо между Ником и Корхоненом.
Корхонен ничего из этого не заметил.
Ник ненадолго нахмурился, скорее всего, от внезапной физической близости Блэка, но я видела там недоумение, ещё до того как он взглянул на меня. Очевидно, Ник не заметил никаких взаимодействий с доктором Джайпе, или моих последующих тяжёлых взглядов на Блэка.
С помощью доктора Джайпе и Ника Корхорен перевернул тело на бок, открывая безголовую спину. Я невольно сморщилась, глядя на разрубленную шею Джеффри Норберга и виднеющийся кусок кости, хрящей и свернувшейся крови.
— Здесь, — сказал Корхонен. Он взглянул на Блэка, поначалу самодовольно, затем с заметным разочарованием, когда Блэк не выказал никакой реакции на кровь. — …У нас есть детальные рисунки, — сказал Корхонен чуть более брюзгливо. — Но детектив Танака сказал, что хочет, чтобы эта… женщина… увидела настоящие порезы. Что-то связанное с предыдущим делом.
Блэк впервые резко посмотрел на Корхонена.
Я увидела злость, поднявшуюся в его золотых глазах прямо перед тем, как они метнулись ко мне. Он посмотрел на Корхонена, и его пристальный взгляд напоминал робота.
— А эта женщина…? — холодно произнёс он.
— Блэк, — пробормотала я.
Блэк продолжал пристально смотреть на Корхонена, который, опешив, посмотрел на него в ответ. Он казался удивлённым тем, что мужчина, которого он удостоил профессиональным кивком, обернётся против него. Он мельком взглянул на меня и фыркнул.
— Эта. Она. «Друг» Танаки.
Намёк за этим словом не должен был остаться незамеченным.
Взгляд Блэка сделался заметно холоднее.
— Ты знаешь, почему этого мудака упокоили, кузен? — произнёс он, и теперь его голос звучал опасно мягким.
— Блэк, — мой голос раздался ещё тише, но теперь содержал лёгкое предостережение.
Блэк на меня даже не посмотрел.
— …Он был женоненавистническим паразитом, — закончил он, все ещё глядя на Корхонена. — …Одним из тех, кто прячется за своим членом, чтобы замаскировать чувство собственной несостоятельности.
Его слова несли в себе больше того странного акцента, чем обычно.
Я наблюдала за его чертами и этими пятнистыми золотыми глазами, и в тот момент он выглядел для меня невероятно нечеловеческим. Я задавалась вопросом, заметил ли он вообще, что назвал Корхонена «кузеном». Он говорил, что видящие часто называли людей «кузенами» в его родном мире.
Были и менее лестные слова, судя по тому, что он мне рассказывал.
«Блэк, — пробормотала я в его сознании. — Все хорошо… я привыкла».
«Ты не должна привыкать к этому. Мудаку надо преподать урок хороших манер…» — холодно начал он.
«… Который в одно ухо войдёт, из другого выйдет, — я вздохнула, посылая ему импульс тепла. — Я люблю тебя за то, что ты пытаешься, но он не заинтересован в обучении. Ты его просто пугаешь».
Блэк вздрогнул, его золотые глаза метнулись ко мне. Как только я осознала, что сказала, куда более сильный импульс жара выплеснулся от него — достаточно сильный, чтобы я сделала полшага назад.
«Ты меня любишь?» — мягко послал он.
Я почувствовала, как моё лицо заливает жаром.
«Только за это, док? Или за другие вещи тоже?»
Ник прочистил горло.
Мы с Блэком оба повернулись. Ник сверлил нас обоих убийственным взглядом, от стискивания зубов на одной щеке заиграл желвак.
— Дети? — пробормотал он, все ещё глядя холодно. — Мы можем вернуться к тому, чем занимаемся здесь?
Корхонен смотрел на Блэка с выражением неописуемой обиды, будто Блэк только что оскорбил всю родословную его семьи.