— Что тебе надо? — повторил я, но уже чуть более спокойным тоном.
— У меня есть для тебя одна работа.
— А если я откажусь? — задал я логичный вопрос.
— Тогда я вернусь к тебе домой и на глазах твоей матери распотрошу твоего мелкого братца. Буду вынимать косточку за косточкой из его тщедушного тела, и у меня есть техники, способные сохранять жизнь даже с казалось бы смертельными ранами. Когда я наиграюсь с ним, прикончу твоих мать и отца так же медленно, с чувством, чтобы они прониклись болью и страданиями. И лишь затем я убью тебя, когда ты вдоволь налюбуешься тем, что я с ними сделал. Ну и завершу я твоей сестрой. И да, я знаю и о ней. Специально отправлюсь по её душу. Уяснил?
Я молчал, тихо сжимая кулаки.
— Однажды я тебя прикончу, — пообещал я.
— Ты попробуешь, не сомневаюсь, — расхохотался он. — Но это будет нескоро, и если ты всё ещё будешь жив к тому времени. Ты ошибка, Крейн, и лишь по нашей с Гарезом милости ты ещё жив, так что не испытывай мое терпение.
Он вытащил из своего ханьфу небольшой свиток и протянул его мне.
— Что это?
— Твое задание. Там карта и указания. Прочтешь их потом, в одиночестве, после чего уничтожишь. Но если коротко: на севере, неподалеку от хребтов, есть нечто вроде скрытого храма. Он древний и лишь чудом сохранился. Указания на свитке помогут тебе попасть внутрь и избежать ловушек. Внутри будут находиться сокровища, но их не касайся. Вообще ничего не касайся, когда окажешься в святилище. Возьмешь только статуэтку дракона, её ты узнаешь сразу, изображение есть в свитке.
— И принести эту статуэтку тебе?
— Именно.
— Почему именно я? Почему не ты сам или не твой напарник?
— Мы не можем попасть в тот храм, — поморщился Дорман. — Слугам лордов вроде нас путь в храм закрыт, а замок способен открыть лишь кто-то вроде тебя.
— Кто-то вроде меня? — заинтересовался я.
— Да, с двойной системой энергий, да ещё и идеально сбалансированной. Благословленный Духом Спирали, — при этих словах он поморщился. — Сейчас таких почти нет, а до тех, кто есть, нам не добраться.
— Получается, если ты меня убьешь, то статуэтку не получишь?
— Ищешь рычаги давления? Завязывай. У меня их целых четыре, — он показал мне четыре пальца, намекая на моих родных. — А у тебя один, и то хлипкий. Я могу прикончить одного, если решишь артачиться. Просто сделай это, принеси мне статую.
— И мы в расчете?
— В расчете? О, нет, юный Крейн. Но я на какое-то время оставлю тебя и твоих родных в покое. Иди, учись, становись сильнее, пока я не приду снова, с новой работой, от которой ты не сможешь отказаться. Теперь до конца дней ты мой инструмент.
— Твоих или моих?
— Одного из нас, — каким-то равнодушно-отрешенным тоном ответил Дорман.
— Ты сказал, что нужен идеальный баланс, а для этого мне нужны камни с душами демонов. Думаю, ты и сам видишь перекос в моем развитии. Тут нет демонической энергии, а значит…
Мой собеседник закатил глаза, а затем достал из рукава маленькое серебристое кольцо и бросил его мне.
— Вот, бери, там найдешь всё, что тебе пригодится. И не провали миссию, мальчик, потому что если попробуешь сбежать или вернешься с пустыми руками, пострадают твои близкие.
Вечером, когда все уже укладывались спать, я принялся за изучение того, что же мне отдала та тварь. Пространственное кольцо оказалось весьма огромным, сразу видно, что работа мастеров внутренних витков, тут подобных артефактов днем с огнем не сыщешь. Если трофейные с культистов были размером со средний сундук, то это… это был целый огромный склад, в который я мог поместить весь этот дом.
Внутри кольца я обнаружил целую кучу камней с душами демонов, причем некоторые из них были уровня, сопоставимого с воинами восьмой ступени. И он так просто отдал их мне? Гребаный псих… Да если я впитаю их, то без каких-либо сложностей смогу подняться до мастера девятой ступени, и теперь уже не демоническая энергия становилась проблемой, а обычная. Вот дела… Никогда бы не подумал..
Помимо них тут хватало и другого хлама. Мечи, копья, доспехи, причем все отличного качества. Да за них я выручу не одну тысячу спиров… Тут даже имелось оружие с выгравированными символами, и цена этой коллекции мгновенно улетела куда-то к лордам.
Для внутренних витков содержимое кольца если не было хламом, то граничило где-то близко с этим. Думаю, подобным снаряжением снабжали простых стражников и бедных воинов, но для внешних витков это сокровище.
— Ух… — выдохнул я, поборов желание прямо сейчас бежать к оценщику с целью продать.
Нет, так нельзя. Слишком уж велика добыча и вызовет очень много вопросов. Лучшим вариантом будет придержать весь этот арсенал до момента, когда поступлю в Багровое возмездие и смогу ходить на боевые задания вместе с другими учениками. Там будет возможность столкнуться с демоническими культистами и сектантами и прибавить по одному-два оружия к полученным трофеям. Мол, выбил этот необычный меч в бою. Мне будут завидовать, но это будет звучать правдоподобно.
Помимо прочего тут имелась и провизия, а значит мне не нужно будет закупаться ей для путешествия. Главное успеть добраться до этой проклятой статуэтки быстрее, чем начнется экзамен для поступления в школу, иначе следующего придется ждать ещё полгода. И учитывая всё это, было крайне досадно не обнаружить ни одного целебного эликсира или эликсира духа. Если бы тут имелась хоть парочка, рассчитанная на воинов девятой-восьмой ступени, смогли бы меня поднять до мастера десятой ступени, но увы и ах. Видимо, придется всего добиваться самому, а не рассчитывать на алхимию.
Теперь же пришел черед свитка. Информации в нем было много, но по большей части совершенно лишней и ненужной. Фактически это была древняя сказка, которую я кажется даже слышал. Это была история о древнем могущественном драконе горного источника, которому поклонялась маленькая деревушка, живущая у подножья гор. То был старый мир, мир до катаклизма и появления хребтов, даже лордов тогда ещё не было, хоть они и заставили мир поверить в обратное, и в те времена существовало гораздо больше удивительного, чем сейчас. Но случилось невероятное: дракон влюбился в жрицу, что восхваляла его и возносила мольбы.
Он настолько преисполнился любовью, что отринул драконью суть, превратившись в человека, воина с невероятной силой. Он встретился со жрицей, но та не поверила, что он и есть её покровитель. Дракон горного источника впервые принял облик человека и не знал, как его сбросить. Он желал явиться ей в своей истинной форме, но осознал, что больше на это не способен. Тогда дракон решил покорить её иными способами. Он стал помогать жителям деревни. Изгнал одержимых зверей, вспахал поля, что способны были накормить тысячи и тысячи голодных, возвел дома, что могли согреть даже самой холодной зимой.
Он работал так упорно, не зная отдыха и покоя, потеряв счет времени, что когда вернулся к своей возлюбленной, та уже была дряхлой старухой, ведь что для дракона миг, для человека целая жизнь. Но дракон по прежнему её любил и не мог так это оставить. Не мог позволить ей умереть.
Он покинул деревню и бросил вызов другим драконам, желая заполучить плод с древа Вечности. И он сражался с ними, боролся до самого конца, и едва живой вернулся назад вместе с плодом, но было уже поздно. Он опоздал даже не на часы, а на минуты.
И сидя перед её кроватью, он впервые в жизни заплакал. Боль его души была гораздо сильнее боли от полученных ран. Она была так невыносима, что он собирался покончить с собой, лишь бы её не чувствовать. Вырезать собственное сердце, убив себя. Но ему помешала молодая девушка, как две капли воды похожая на умершую жрицу. Это оказалась её внучка.
Три дня и три ночи они разговаривали, и только в конце этого разговора дракон стал понимать людей. Он столько сил потратил, чтобы им помогать, но при этом для всех он был чужаком, и вовсе не из-за своего происхождения. Дракона интересовал только сам дракон, а все его старания были в первую очередь проявлением эгоизма. До этого дня он и не знал, что у её возлюбленной был муж, были дети и внуки. Он вообще о ней ничего не знал, но почему-то был уверен, что это не важно. Что стоит ей увидеть его истинную суть, как она тут же его полюбит. Стоит показать, на что он способен, и та непременно станет его женой. И отправившись за плодом древа Вечности, бросая вызов своим собратьям, он не спрашивал жрицу, хотела ли она сама этого.