Выбрать главу

И он просто испарился, оставив меня перед воротами в хранилище Вечной Божественной Гвардии.

— Три зверя хранителя? Ладно… Думаю, с этим я разберусь быстрее, чем с головоломкой.

Глава 26

«С этим я разберусь быстрее, чем с головоломкой» — думал я, когда только ступил в этот лес, и жестоко за это поплатился. Столкновение даже с простыми одержимыми зверями оказалось делом сложным, а уж когда я обнаружил первого зверя-хранителя, вся моя уверенность мгновенно улетучилась. Будь у меня техники, у меня были бы шансы его прикончить, но будучи чуть сильнее простого человека, да ещё моего возраста…

Первым встреченным зверем-хранителем оказался медведь, огромный грозный медведь размером с одноэтажный дом. Такая малявка, как я, ему на один зуб. Я хотел его обездвижить, измотать, а затем добить, но всё обернулось не в мою пользу. Слишком привык к сражениям с людьми или теми, кто очень похож на них, к использованию техник шагов и стоек, но против меня был зверь, намного превосходивший размерами человека, да ещё такой, что я физически не смог рассечь его шкуру Зиргулом.

Одна ошибка, и я врезался в дерево, сломав себе несколько ребер и предплечье. И вновь гордыня и самоуверенность сыграли со мной злую шутку, что чуть было не стоила мне жизни. Лишь каким-то чудом смог сбежать и забиться в нору какого-то зверя.

Как же давно я этого не испытывал. Страх, отчаяние, чувство собственного бессилия и никчемности. Даже во время столкновения с Дорманом подобного не было. Там я понимал, что пусть он сильнее меня, но дай время, и я заставлю его заплатить. Но медведь и это место… После того, как я не смог пробить Зиргулом его шкуру, я понял, насколько я влип, и я не смогу эту разницу компенсировать за счет собственного возвышения.

Тут нет возвышения, нет техник, нет сил, лишь гребаный лес…

Но я справлюсь… Я выживу несмотря ни на что…

* * *

Новую попытку убить зверя я предпринял через три месяца, когда полностью восстановился после ран. Сражаться честно с подобным монстром было бессмысленно, так что я решил подготовить поле боя. Нашел подходящее место неподалеку с зоной обитания, организовал ловушки и заманил зверя-хранителя туда, и…

Провал.

Ещё в самом начале схватки я понял что ничего из этого не выйдет. Первая ловушка, которая по моему мнению должна была причинить медведю самый серьезный вред и сломать как минимум несколько костей, лишь заставила его пошатнуться. Зверь просто тряхнул головой и как ни в чем не бывало двинул дальше.

Уже одного этого было достаточно, чтобы понять: сражение проиграно. Я отступил раньше, чем медведь меня заметил.

Оставив его «на потом», я отправился на поиски других зверей-хранителей, надеясь, что может с ними будет легче, но и тут меня ждали неприятные сюрпризы. Вторым зверем оказалась гигантская обезьяна, и в отличие от медведя она сражалась не одна. Ей помогали сотни и сотни приматов, которые пусть и не были особо сильны, но брали числом.

Третий хранитель оказался не лучше. Это была гигантская змея, и как на зло она обитала в местном озере, что лишь усложняло потенциальную схватку. Змей совершенно не спешил покидать свое логово.

В какой-то момент у меня созрел отличный план — заманить одного зверя-хранителя на территорию другого, стравить их, а затем найти способ добить победителя. Но и этот план провалился. Звери просто не заходили на чужую территорию.

Мне практически удалось заманить медведя к змее, но тот в какой-то момент просто остановился и, смерив меня злым взглядом, развернулся и зашагал прочь. И я даже не прятался в тот момент, стоял на земле неподалеку от него, но он словно на какую-то преграду наткнулся.

Я проделывал это ещё трижды, и во время последнего раза даже рискнул, подойдя совсем близко. Нас с медведем разделяло каких-то несколько метров, а он даже не пытался меня достать. Видимо, Рай Хэм предусмотрел подобный вариант.

С обезьянами было чуть проще. Они, в отличие от их вожака, ни на какие преграды не натыкались. Но после того, как змея сожрала пару десятков приматов, они тоже перестали заходить на её территорию. Стоило впереди показаться озеру, как они останавливались и кидались в меня камнями, сидя на ветках.

С едой и водой проблем особо не возникло, гораздо сложнее было с организацией лагеря. Я пробовал несколько мест, но одержимые звери были той ещё проблемой, и в конечном итоге я вернулся к воротам, ведущим в хранилище. К ним звери вообще не приближались.

На сто восемьдесят третий день я сумел построить первую доменную печь и выдолбить примитивный тигель из камня. Грубо, криво, но по крайней мере у меня получилось расплавить найденную руду. Тут-то мне и пригодились все мои попытки заняться ремеслом кузнеца. Но одно дело — пытаться что-то сделать, имея нормальную печь и инструменты из хороших материалов, и совсем другое — плавка руды с кучей примесей. Приходилось опытным путем разделять металлы и учиться с ними работать.

Мой первый кузнечный молот, который я отлил, в итоге просто сломался во время первой же работы. Да и поиск руды был той ещё морокой, приходилось осматривать камни у подножья горы, выискивая подходящее.

На триста четырнадцатый день моего пребывания в этом месте я смог наконец получить рабочее оружие. Зиргул был хорошим мечом, но единственным моим оружием, и это накладывало кучу ограничений. За этот год он затупился, и я не мог его заточить, потому что металл меча был прочнее любой заточки, что я пытался сделать. Так что, когда в моих руках появилось первое копье, я был несказанно рад.

Так началась вторая фаза моей охоты.

Теперь в моем распоряжении были стрелы и копья с металлическими наконечниками. И это сильно развязало мне руки. К медведю я больше не совался, в первую очередь решив разобраться с гигантской обезьяной. Но начать следовало не с неё самой, а с её «свиты». Для этого я уже по старинке подготавливал ловушки и заманивал незадачливых мартышек прямо в них, и так день за днем немного сокращал их популяцию. В какой-то момент даже до них дошло, что что-то не так. И они уже не бросались так рьяно в погоню, завидев меня. Может все самые храбрые уже погибли и остались самые трусливые?

А когда я понял, что за мной практически никогда больше не гнались, сменил тактику. Вооружился луком и провоцировал их, после чего убегал. Часть обезьян меня преследовала под дружное улюлюканье, и я время от времени останавливался и убивал их из лука, попутно уворачиваясь от камней, которыми те так любили швыряться.

У меня ушло несколько недель на то, чтобы вернуть кое-какие навыки в стрельбе, но и их было достаточно.

К четырехсотому дню я сумел разобраться с большей частью популяции обезьян, специально избегая их вожака. Стоило ему отклинуться на зов своих младших собратьев, как я тут же бросал охоту и уходил.

День четыреста третий, он остался один. Если у него и были ещё «подданные», то они не показывались. Шкура у него оказалась не такой прочной, как у медведя, так что стрелы и копья нет-нет, да дырявили её. Не слишком серьезно, но четко давая мне понять, что завалить его смогу.

Убить его с первой попытки не получилось. Как и со второй… И с третьей…

Обезьяна либо уходила, чувствуя опасность, либо впадала в бешенство и атаковала с такой скоростью и рвением, что отступать приходилось мне. Но я не был глупцом и каждый раз устраивал схватку неподалеку от территории змеи, чтобы в случае чего иметь возможность отступить.

Схватка за схваткой, и у меня все получилось. Я сделал свое черное дело. Множество ран так или иначе влияли на зверя. С каждой новой схваткой их становилось всё больше и больше. Зверь-хранитель уже не был ни таким прытким, ни таким яростным. Одним удачным броском копья я сумел лишить его глаза, ну а в следующий бой покончил с ним, выстраивая всю свою дальнейшую тактику на его слепой зоне.