Раздались жидковатые хлопки.
— Я рад снова видеть вас! — сказал в микрофон Вилмар Гонсалес.
Рохелио знал, что он бразилец, и потому странноватый акцент, с которым говорил проповедник, не удивил его.
— Я уже узнаю многих из вас, — продолжал Гонсалес, обводя взглядом собравшихся. — Вот вы уже не первый раз приходите послушать меня, — он указал на старушку в черном, которая сидела на третьем ряду. — Да и лицо вашей соседки мне тоже знакомо.
— Ни разу не пропустила! — раздался трубный голос, который мог принадлежать только Сесарии — той полной почтенной сеньоре, которую вместе с подругой Рохелио видел у кафе.
— Это прекрасно! — расплылся в улыбке проповедник. — А сейчас мы проведем небольшую лотерею.
Рохелио показалось, что он ослышался, но мужчины, похожие на янки, внесли на сцену небольшой ящик и водрузили его на стол.
— Каждый из вас вчера написал на карточке свое имя. Теперь мы будем вытаскивать ваши карточки из этой коробки, — объяснял проповедник. — Тот, чье имя я прочту, и окажется выигравшим. Итак, первый приз — книга «Я выбрал путь Иисуса».
По скамьям со зрителями прокатился возбужденный ропот. По-видимому, многим хотелось стать обладателями книги, которую один из помощников Гонсалеса держал высоко над головой.
Проповедник попросил худенькую девочку, сидевшую в первом ряду, подняться на сцену и вытащить карточку с именем.
Девочка засунула худенькую ручонку в ящик, вынула карточку и протянула ее проповеднику.
— Мануэла Томео, — громко прочел Гонсалес.
Откуда-то с самых последних рядов поднялась сухонькая старушка вся в черном и бодрым шагом засеменила к сцене. Проповедник помог ей подняться и торжественно вручил ей яркую брошюрку.
— Благодарю тебя, Мануэла, — громко воскликнул Гонсалес, — за то, что ты пришла послушать меня!
По впалым щекам Мануэлы Томео катились слезы.. Прижимая к груди книжку, она спустилась со сцены и пошла на место.
— Книга «Советы христианину», — провозгласил теп временем проповедник.
«Что это, цирк или богослужение?» — удивлялся Рохелио. Никогда раньше ему не приходилось бывать на выступлениях протестантских проповедников. Все здесь вызывало недоумение. Но аудитории происходящее явно доставляло удовольствие, по крайней мере никто не уходил. «Возможно, им нравится то, что проповедник обращается к ним лично, персонально, — подумал Рохелио, — тогда как у нас в церкви священник как бы и не замечает прихожан. Хотя...» Он снова взглянул на сцену, где разыгрывался очередной приз: «Все-таки нельзя превращать это в полный балаган».
Наконец, лотерея закончилась, и снова запел хор. На этот раз он выводил:
И тут на сцене появилась девушка. Она была одета в такое же длинное белое платье, что и хористки, но сзади к нему были пришиты два белых легких крыла. Держа в руках зеленую ветвь, девушка прошла по сцене и скрылась.
Девушка, выступающая в роли ангела, появилась снова. На этот раз она держала в руках белую голубку. Когда хор исполнял последнюю строчку, она выпустила птицу, и та, сделав круг над головами изумленных зрителей, снова опустилась к ней на руки.
— Вчера мы говорили о правильном питании, — начал Гонсалес, когда девушка ушла со сцены. — Вы помните, что самое великое благо, полученное нами, когда мы пришли на землю, есть дарование физического тела. Нам нужно физическое тело, чтобы стать такими, как и Отец наш Небесный. Помните, ведь по подобию себя Он создал нашего праотца Адама. Наши тела такие важные, что Господь их именует храмами Божьими. У апостола Павла сказано: «Вы не свои, ибо вы куплены дорогой ценою. Посему прославляйте Бога в телах ваших». Вот почему церковь, которую я представляю, так много внимания уделяет тому, как правильно питаться.