Выбрать главу

Рохелио не раз бывал на ранчо своего шурина и без труда нашел их просторный деревянный дом с широкой открытой верандой и коновязью, где, если хозяин был дома был привязан его серый конь Соломон.

 Вот и сейчас, когда Рохелио подъехал на своем видавшем виды «фольксвагене» к ранчо Гуатьерресов, он увидел, что Соломон бьет копытом у коновязи. «Значит, Густаво дома», — обрадовался Рохелио. Он остановил машину и побежал в дом.

Густаво, Исабель и Лало обедали. Это был настоящий обед мексиканского ранчеро: маисовые тортильи, густая мясная похлебка с большим количеством томата и перца, тушеные бобы. Удивительно, как эти двое, в сущности, городских людей, далеких от земли, так быстро привыкли к сельской жизни и стали неотличимы от других семей, живущих в округе. Нет, отличия, конечно, были, и не одно: книги, целая библиотека — гордость Густаво и малыша Лалито, безукоризненный вкус, с которым были расставлены по комнатам и кухне самые непритязательные вещи — это была, конечно, заслуга Исабель, да и сами они загорелые, в джинсах и рабочих рубахах, но с такими светлыми одухотворенными лицами, были похожи скорее на ранчеро не из жизни, а с полотна художника.

— Рохелио! — воскликнула Исабель, которая первой заметила его.

Густаво поднялся из-за стола и пожал ему руку.

— Что-то случилось? — сразу же спросил он.

— Я нашел Гонсалеса, — ответил Рохелио и пересказал Густаво и Исабель все, что узнал от падре Игнасио.

— Это тот самый человек, который был вместе с Федерико Саморрой, — сказал Густаво. — Понимаю. И тебе удалось разыскать его?

— Представь себе, он даже и не думал скрываться. Вся Куэрнавака увешана его портретами, он живет совершенно открыто. Разъезжает по Мексике и ничего не боится.

— Видимо, совершенно в себе уверен, — кивнул головой Густаво. — Значит, он спрятал Саморру очень надежно. Я думаю, медленно проговорил Густаво, — он вывез его в Соединенные Штаты. Недаром ведь они ехали на север.

— Но как же они могли пересечь границу? — удивился Рохелио. — Их бы сразу опознали.

Густаво усмехнулся:

— Вот что значит честный человек. Для тебя, конечно, граница — это нечто непроницаемое. Поверь мне, для человека, который всю жизнь занимается контрабандой наркотиков, нелегально пересечь границу так же просто, как тебе перейти улицу. Скорее всего, Саморра сейчас вообще где-нибудь в Техасе или Нью-Мексико. Вот почему не нашли ни его, ни машины.

— Думаю, ты прав, — согласился Рохелио. — Но если это действительно так и твоя догадка верна, то нам не удастся его найти.

— Найдем! — убежденно сказал Густаво. — Я еще с ним не рассчитался, он ведь мне так и не заплатил старый должок. Что ж, значит, примемся за проповедника. Что ты предлагаешь?

— Тут вопрос к тебе, Исабель, нужно разыскать некую Ренату. Она была женой этого Гонсалеса, и, по его собственному утверждению, он познакомился с ней в кафе «Твой реванш».

— Вот как! — Исабель рассмеялась. — Я не знала, что проповедники ищут себе жен в таких местах. Я думала, в какой-нибудь воскресной школе или среди особо ревностных прихожанок.

— Ну, это особый проповедник, — ответил Рохелио. — О том, почему он расстался с женой, имеются две противоположные версии.

Он подробно рассказал все, что удалось узнать Чате Суарес из личной жизни святого доктора Гонсалеса.

— Рената... Рената... — думала Исабель, старательно припоминая те дни, когда сама была Милашкой — одной из лучших девушек этого ночного кафе. — Что-то не припоминаю. Рохелио, прости, но, по-моему, девушки с таким именем у нас не было. Да и вообще ее могли звать как угодно. «Кошечка», «Красотка», «Лапа», мы иногда настоящего полного имени друг друга могли и не знать, если близко не дружили.

— Ну, может быть, ее звали как-нибудь уменьшительно, — предположил Рохелио. — Как могут звать женщину по имени Рената?

— Ната... — сказал Густаво.

Натэлла! вдруг неожиданно для всех выкрикнул Лалито. Никто из взрослых не обращал на него внимания им было невдомек, что мальчик внимательно прислушивается к их разговору.

— Кто тут слушает взрослые разговоры? — засмеялся Густаво. — Ишь какой — сразу ушки на макушке. Беги-ка посмотри, чем там Соломон занят.

Лало подбежал к окну:

— Ну папа, он же просто стоит и машет хвостом.

— А ты выйди к нему, поговори с ним. Вдруг ему скучно! Иди, иди, малыш.

— Натэлла! Ну, конечно! — вдруг воскликнула Исабель. — Да, это она! Теперь я вспомнила. Совершенно точно!

— Значит, ты знаешь, как ее найти, — обрадовался Рохелио.

Исабель покачала головой.