* * *
— Почему пони всегда ломает ноги? У пони хорошие ноги. Пони должна заботиться о ногах, — ворчал Ровер, ковыряясь своими инструментами в моей повреждённой конечности. Песчаные Псы устроились здесь лучше, чем я себе представляла. Они пока не предлагали другим пони свои модификации, но торговля добытыми вещами приносила самоцветы и пищу остаткам их народа. Их станция метро всё ещё была в полном беспорядке, но, как я поняла, это по большей части от того, что Песчаным Псам просто нравилось видеть её такой.
— Ну, эту я потеряла, чтобы не взорваться на жар-бомбовым яйце, — объяснила я в очередной раз. — А эту изжевал ультра-гуль. Это было намного хуже, — я левитировала самоцвет и сунула его в рот. Ммммм… замечательный фруктовый аметист.
Лакуна и Рампейдж ждали снаружи под дождём. Моя полосатая подруга казалась более подавленной, чем обычно и я надеялась, что Лакуна будет в состоянии успокоить её. Она помогла Психо и мне с нашими проблемами, но я переживала, сможет ли она справиться со своими собственными. А пока я осталась в шести футах под землёй, наедине со старым Песчаным Псом, чтобы он присоединил новую переднюю ногу к моей культе. Я могла выбирать между жеванием металлолома или кусочками самоцветов, иногда заедая их копчёной рыбой, которая, вероятно, была несвежей. Ну и что с того, разве мне может стать хуже?
— Пони должна быть осторожнее, — ворчал пёс. Подойдя к терминалу, он взял новые разъёмы, соединённые с несколькими проводами и принялся подключать их в гнёзда, спрятанные внутри остатков моих конечностей. — Псы тяжело трудятся, чтобы добыть для тебя лучшие части. Не нужно повреждать их без надобности, — компоненты, которые он использовал для ремонта и восстановления моих ног были уродливыми, корявыми штуками, и я подумала, может он специально выбирал для меня плохо выглядевшие запчасти, чтобы попробовать навязать другую точку зрения.
— Поверь мне, после всего, через что я прошла, я не выжила бы, если бы не твоя работа, — я попробовала выдвинуть пальцы на своей покорёженной конечности, затем скривилась и просто подняла копыто, выдвинув палец своей магией. — Ты был прав на счёт пальцев. Они обалденные!
— Говорил же пони, — фыркнул он, прежде чем подойти с ещё большим количеством кабелей. Сколько проводов он собрался использовать? — Ровер говорил полосатой пони, но она сказала у пони — копыта. Ровер говорил, пальцы лучше. Псы победили, — он усмехнулся и принялся печатать на терминале намного быстрее чем даже П-21 или Ксанти. — Ровер любит делать тела пони. Хорошие части. Хорошо смотрятся. Снова как в старые-старые времена, — затем ткнул в меня пальцем. — Поэтому пони должна заботиться!
— Знаю. И я очень стараюсь, — прижала я изжёванное копыто к груди. — И торжественно клянусь, что не стану портить свои конечности об врагов, которые меньше чем дом. Вот те крест, ну а солгу, кексик в глаз себе воткну, — маленькая розовая пони у меня в голове важно кивнула.
Пёс фыркнул, что, как я подозревала, выражало недоверие.
— Посмотрим. Должен заставить старые восстанавливающие талисманы чинить новые части, как старые. Настроить все остальные системы, иначе конечности работать неправильно.
И он достал ещё больше проводов.
— Как ты всему этому обучился?
— Обучился? — казалось, он находил это слово одновременно оскорбительным и забавным. — Пса не обучали этим трюкам. Псы получили первые металлические части. Я добился того, чтобы следить за порядком. Я украл бумаги и книги. Наконец, пони нуждаются в помощниках. Я стал помощником. Я был внимателен и сделал так, чтобы когда чинил другого Песчаного Пса, чинил я. Пони рады, что пёс работает с псом. Дают больше частей, — он хрипло усмехнулся. — Но пёс умнее пони. Псы роют туннели, да? Работают со всякой механикой. Учатся делать инструменты и машины, чтобы решать проблемы под землёй. Учатся делать части для псов, — он тихо вздохнул, прижав оставшееся ухо. — Другие псы не учатся. Копаются в мусоре. Помогают. Пусть Ровер чинит псов. Ровер надеется, какие-нибудь псы скоро научатся. Ровер старый пёс. Слишком усталый, чтобы учиться новым трюкам.
— А ты не думал о том, чтобы учить пони? — деликатно спросила я, но он тут же фыркнул и я поспешно добавила, — я имею в виду, Триаж из Коллегии. У них ведь есть файлы Стального Пони, от Профессора.
— Ровер не хочет забывать псов, — проворчал он. — Может, если я буду учить и псов тоже. Возможно Фифи, — он снова фыркнул и покачал головой. — Сейчас не важно. Чиним тебя.
Когда он приблизился с очередным кабелем я возмутилась:
— Чёрт, да сколько же ещё проводов тебе нужно? — морда старого пса растянулась в ухмылке.
— Глупая пони. Это не провод, — сказал он, подняв трубку, — Это катетер.
* * *
Когда он приступил к работе, я должна была признать, что была рада этой маленькой трубочке, не смотря на то, что Богиню забавляло моё смущение. Ровер потянулся, что-то сделал и я замерла. Я не могла даже челюстью двинуть, мышцы просто отказали, что-то там (может часть, которая позволяла мне есть метал) видимо наглухо заблокировалась. Чуть поэкспериментировав, я выяснила, что всё ещё могу пошевелить языком, хвостом, ушами и веками, и моя магия пока ещё работала, но кроме этого я не могла ничего кроме как сидеть тут как статуя и чувствовать странное электрическое покалывание в передних конечностях. И это, похоже, грозило затянуться на всю ночь. Пёс настроил свой терминало-техно-хлам на ремонт и калибровку всего, к чему он подключил провода и оставил меня с этим ощущением покалывания, а сам отправился спать.
Я закрыла глаза и попыталась расслабиться. Я не могла двинуться… но по правде это беспокоило меня не так сильно, как я думала. По-своему это было даже неплохо. Если бы он попытался обездвижить меня, как это было ранее в Хэппихорне, я, наверное, на стены бы полезла у себя в голове, но сейчас… Я сосредоточилась на контроле, как это было со Стигиусом. Я больше не псих. Я не дёргаюсь. Я спокойна… спокойна… Я смотрела на строки данных, бегущих на границе моего зрения, и медленно уплывала.
* * *
Ночью, без привычной торжественности, королевский дворец Кантерлота казался другим. Неясные очертания зданий министерских центров на Министерской Аллее были пока относительно живыми, но лишь в немногих витражных окнах величественного мраморного здания ещё теплился свет и жизнь. В то время как Кантерлот суетился в своих повседневных заботах, его сердце было темно и тихо. Я медленно приблизилась к главным воротам, оглядываясь на затенённые ниши на ними, откуда внимательные натренированные глаза выискивали цели. Большинство посетителей не заметили бы скрывающихся ночных пони из охраны Луны, наблюдающих за ними сверху. Днём дворец наполняли единороги, пегасы и свет. Ночью же…
Я задумалась, действительно ли здесь появлялись эти дневные единороги и пегасы? Или это были зачарованные ночные охранники, которые лишь принимали вид других рас? Просто ещё один из бесчисленных слухов о дворце и его правительнице.
— СТОЙ! КТО ИДЁТ… — прогремел голос от ворот и я тут же отпрянула, вытаращившись на парящего надо мной жеребца. Статный ночной страж скривился, постучал по самоцвету, вправленному в нагрудную броню, и приземлился передо мной. — Кхм. Простите. Этот «королевский голос» предполагается использовать только для туристов, — сказал он оправдываясь и прочищая ухо кончиком крыла. — Уф. Аж в ушах звенит.
— Леонхарт, — укоризненно проворчала кобыла, выступая из тени рядом с ним. — Ты должен использовать…
— Ой, да брось ты, Найтрайзер, — фыркнул Леонхарт, — Он хорош для официальных случаев, но право же. Никто так больше не разговаривает. Нужно быть наполовину не в себе, чтобы всё время говорить королевским голосом. Даже Принцессы так не говорят. Оставь это для туристов, — он по-доброму взглянул на меня и протянул кончик крыла, не обращая внимания на сердитый взгляд тёмно-фиолетовой кобылы. Я протянула переднюю ногу и он пожал мне копыто. — Итак, у вас есть приглашение, верно?