Я могла бы спросить. Могла бы. Но если бы она отказалась ответить или отрицала бы все обвинения? Могла бы я принудить её отвечать? Я вздохнула, закрыла глаза и пригляделась к тому, что скрывалось в самых дальних уголках моей души, самому мерзкому и порочному: тому, что было вне всякой порядочности, отрицало само понятие верности, сострадания и любви… Я могла бы. И я не стала. Я должна была поверить в невиновность Лакуны, а потом зажмуриться и надеяться на то, что если один из моих преданнейших друзей предаст меня по принуждению, то она даст мне знать об этом. А если и не даст, то останется лишь молиться павшим Богиням, чтобы из-за предательства пострадала только я.
Так что, если только Богиня не собиралась заставить меня что-то сделать (я потратила на ожидание минуту, скрестив передние ноги на груди и пялясь на крышу), я могла бы оторвать свой зад от пола и выяснить, чем так вкусно пахнет внизу. Я поскакала на первый этаж, влекомая запахом чего-то горящего, и добралась до Глори, зависшей над плитой. Бу сидела рядом, наклонив голову, будто пытаясь осознать, что за месиво булькало в чугунной сковородке.
Пегаска посмотрела на меня и вдруг залилась краской, становясь похожей цветом на «ингредиенты», лежавшие на доске неподалёку.
— Ох! Привет, Блекджек. У меня появилась идея сделать для тебя идеальную еду, — она схватилась за ручку сковородки и подбросила ту в воздух, где мелькнуло нечто насыщенно чёрного цвета. Она схватила тарелку и с наскока поймала в неё что-то, выглядевшее как огромный почерневший торт. Тарелка разбилась, и её содержимое плюхнулось на пол, перекатившись, точно колесо, к пустобокой.
— Ой, зараза, оно тяжелее, чем обычные блинчики.
— Блинчики? — ошарашено спросила я. Бу вдохнула в себя чуть-чуть пара — скорее, дыма, — идущего от лежащего диска, чихнула и отпрянула, почёсывая нос.
— Ну, с этого всё начиналось, — ответила Глори, когда я левитировала к себе чёрный диск. — Но я выяснила, что вместо обычной муки, которая не способствует улучшению твоего пищеварения, можно добавить слой травы. Потом я подумала, что для удовлетворения твоих биологических нужд тебе нужен металл, и я кинула туда гвоздей, ещё травы и сырого теста.
Я повертела диск.
— После этого я подумала, как тут смотрелись бы измельчённые драгоценные камни. Меня немного беспокоило, что мука могла быть не такой, и я раздавила несколько Сахарных Яблочных Бомбочек для аромата. После чего, чтобы убедиться, что ты получишь всё необходимое, я добавила слой смазки, чтобы твоя аугментация работала как надо.
— Я не уверена, что меня нужно смазывать именно так, — я увидела необъяснимый румянец на щеках Глори и понюхала чёрный диск. Я с хрустом откусила кусочек и медленно, вдумчиво пожевала его. Наконец, я проглотила его и посмотрела на взволнованную пегаску. Я приостановилась, чтобы поразмыслить, как лучше довести свою мысль до неё.
— Ну, Глори, не знаю, как назвать это. Ты пыталась достичь идеала… — сказала я серьёзно, но потом улыбнулась. — И ты сделала это!
Я держала диск в копытах. Глори просияла, а Бу в замешательстве отпрянула.
— Лучшая еда на свете! Пироги киберпони! Тут есть всё, что мне нужно. И когда придёт время подлатать мою броню, я просто сгрызу один из твоих пирогов, пока он не подойдёт к прорехе!
Глори моргнула, когда я вытащила пальцы и взмахнула диском.
— Только посмотрите, как он ощущается в воздухе! Могу поклясться, что брошу один такой на двадцать ярдов и снесу им голову рейдеру! Да что там! Я могу просто обкусать его до любой нужной мне формы! Оружие, броня и еда в одном флаконе!
Глори уставилась на меня, выглядя несколько неуверенной, так что я укусила диск ещё раз. Он не был чем-то, что я могла проглотить за раз. Для таких вещей требуется время. На дюжину этих блинчиков ушли бы недели.
— Что ж… я рада, что они тебе понравились, — в тоне Глори скользнула озабоченность.
— Интересно, я смогу поджечь их? — Размышляла я, повернув диск ан другую сторону. — Зажигательные тортики смерти!
Я фыркнула. Бу ещё раз чихнула, намекая на несостоятельность изобретения Глори, и принялась обнюхивать шкафы.
— Отлично! Я счастлива, что ты так потрясена моей оружейно-броневой выпечкой, — Глори, немного покраснев, указала на маленькую кучку тортиков рядом с плитой, а я зачавкала громче. М-м-м… осевая смазка и яблоко… Вкуснота!
— Я также счастлива, что тебе лучше, чем прошлой ночью, — она слегка нахмурилась. — Ты разговаривала во сне всю ночь.
Я закусила губу. Могла ли она выяснить, что делала Богиня, из моего ночного бормотания?
— Что я сказала?
— Не знаю. Что-то на зебринском, — Глори продолжала хмуриться. — Я считаю, тебе следует прекратить свои эксперименты с заклятьями памяти, пока ты не разузнаешь о них побольше. Сходи в Коллегию, поговори с Триаж и выясни у неё всё. Или посмотри в книге из Тенпони.
Я глубокомысленно жевала и наконец изрекла:
— Ладно.
— Я знаю, ты хочешь ей помочь, и я тоже хочу, но… — продолжила она, но тут же прервалась. — Погоди. Что ты сказала?
— Я сказала «ладно». Ты права. Мне нужно узнать чуть больше, перед тем как лезть на рожон в её голову. — Я слегка пожала плечами. Бу вытащила из шкафа упаковку пирожных Фэнси Бак и начала рвать обёртку из вощёной бумаги.
— Кто ты и что ты сделала с настоящей Блекджек? — нахмурилась Глори.
Я попыталась сохранить достоинство, глядя на неё. Она отвечала тем же. Наши отношения были не без изъянов, но мы обе хотели их сохранения. Я не хотела жить в мире, где нет Глори. В её глазах я читала бескрайнее море волнения, едва удерживаемое в рамках, но грозящее вот-вот затопить всё вокруг.
— Ты не боишься, что я попаду в неприятности?
Она поджала губы, будто и впрямь об этом раздумывала. Затем склонила голову:
— Я надела на тебя ошейник, Блекджек, но я не могу всё время держать тебя на расстоянии вытянутого крыла. И я боюсь… Но мне приходится доверить тебе, Блекджек, и надеяться, что ты избежишь действительно серьёзных трудностей. Договорились? — спросила она.
Встретив её пристальный вгляд, я увидела в нём предупреждение. Если я не смогу контролировать себя и вновь допущу нечто подобное тому, что случилось в Жёлтой Реке… я потеряю её.
Меня отвлёк шум разрываемой Бу упаковки.
— Теперь она знает, как их открывать?
Голубая пегаска нахмурилась, затем расслабилась и улыбнулась пустобокой кобылке.
— Да. Выяснила день или два назад. Не знаю, Скотч её научила или она сама догадалась.
Я села рядом с Бу и потрепала её уши, пока она расправлялась с пирожным. Без души ты не что иное, как животное. Могло ли животное научиться открывать упаковки? Полагаю, да. Но думать о пони как о существе без сознания или личности всё ещё было тяжело.
— Нравится, Бу? — я левитировала чёрный диск с надкушенным краем перед ней. — Какой вкус у тортика киберпони?
Она взглянула на него скептически, вытянула шею, лизнула краешек диска и вдруг отдёрнулась, фыркнув. Она взяла в рот остатки своего пирожного в рот и ускакала прочь, на прощание подарив чёрному диску резкий пинок задним копытом. К сожалению, его траектория полёта совпала с моим лицом. Лёжа на полу минутой спустя, я осознала, что была права: тортики были чрезвычайно эффективным оружием.
* * *
Я валялась в постели и листала книгу о магии для начинающих, ведь я обещала Глори, что хотя бы посмотрю, есть ли в ней упоминания о магии памяти. В процессе я наткнулась на несколько маленьких магических хитростей, о которых никогда прежде не слышала. Некоторые магические приёмы казались намного серьёзнее, чем для «новичка». Я попыталась сотворить дверь и в итоге, заработав пульсирующую боль в роге, добилась того, что в дверном проёме появилась крошечная хлипкая дверца, резко захлопнулась, обрушилась грудой изломанных щепок и исчезла в облаке дыма.