СЭМ. Конечно, мальчик вкалывает весь день, а потом еще вечером тренируется.
МАКС. Чего ты от меня хочешь, сволочь? Сам целый день отсиживает задницу в аэропорту, жрет пирожные, а я должен на кухню лететь, только он в дверь позвонил. Мужику шестьдесят три года, а он не умеет готовить.
СЭМ. Я умею готовить.
МАКС. Ну, так иди и готовь.
Пауза.
ЛЕННИ. Что ты, папа, мальчики в восторге от твоей кухни, папа. У нас просто слюнки текут. Для тебя же нет секретов в кулинарии.
МАКС. Да что ты все папа да папа. Что ты все папкаешь каждую минуту!
ЛЕННИ. Но ведь я твой сын. Помнишь, как ты укутывал меня одеяльцем по ночам? Он ведь и тебя укутывал, правда, Джо?
Пауза.
Он любил укутывать своих сыновей.
ЛЕННИ поворачивается и идет к двери.
МАКС. Ленни.
ЛЕННИ (оборачиваясь). Что?
МАКС. Смотри, сынок, как бы я тебя сегодня ночью не укутал. Смотри.
Смотрят друг на друга.
ЛЕННИ открывает дверь и выходит на улицу.
Тишина.
ДЖО. Я сегодня тренировался с Бобби Доддом.
Пауза.
Потом у груши поработал.
Пауза.
У меня сейчас ничего форма.
МАКС. Бокс — занятие джентльменов.
Пауза.
Я тебе скажу, в чем твой недостаток. Что тебе нужно, так это научиться защищаться… и научиться нападать. Это единственное, что тебе недостает как боксеру. Ты не знаешь, как защищаться, и не умеешь атаковать.
Пауза.
Как овладеешь этими двумя искусствами, так сразу пробьешься наверх.
ДЖО. Мне тут кое-что пришло в голову… насчет всего этого.
ДЖО ищет свою куртку, берет ее, выходит их комнаты и поднимается вверх по лестнице.
МАКС. Ну, Сэм… а ты чего сидишь? Чего же ты не идешь наверх? Иди. Оставь меня в покое.
СЭМ. Я еще не все сказал о Джесси, Макс. Я хочу договорить. И я скажу. Когда я катал ее по городу, я ведь для тебя о ней заботился. Я развлекал ее вместо тебя, потому что ты был занят. Возил ее по Вест-Энду.
Пауза.
Ты ведь не доверял ее никому из братьев. Даже Маку не доверял. А мне доверял. Ты уже забыл об этом.
Пауза.
Теперь он умер, этот Мак. Не так давно. Ведь он умер?
Пауза.
Подох, паскуда, дерьмо вонючее. Коротконогий ублюдок. Между прочим, твой дружок.
Пауза.
МАКС. Ох, Сэм…
СЭМ. Что?
МАКС. И чего я тебя здесь держу? Трухлявый ты гриб.
СЭМ. Я?
МАКС. Ты, балбес.
СЭМ. Да?
МАКС. Как только ты перестанешь окупать себя, то есть когда ты состаришься и не сможешь себя окупать, знаешь, что я с тобой сделаю? Дам тебе ногой под зад.
СЭМ. Вот как?
МАКС. Будь уверен. Приносишь деньги, живи себе на здоровье. А как только тебя уволят — попутного ветра.
СЭМ. Этот дом не только твой, но и мой. Ты это знаешь. Этот дом принадлежал нашей матери.
МАКС. Ну-у, пошел-поехал. Ту-ту-ту.
СЭМ. И нашему отцу.
МАКС. Послушайте, что он несет! Опять выкобенивается. Скоро он мне всю плешь проест.
Пауза.
Наш отец! Я его помню. Будь спокоен. Не дури сам себя. Он приходил и наклонялся надо мной. Мой старик. Он наклонялся и вынимал меня из кроватки. Я был тогда вот такой, не больше. Качал меня, давал мне соску. Подтирал. Улыбался мне. По попке хлопал. Сажал меня себе на плечо, то на одно, то на другое. Подбрасывал меня в воздух. Ловил. Я-то помню своего отца.
Свет полностью гаснет.
Зажигается.
Ночь.
На пороге комнаты стоят ТЕДДИ и РУТ.
Они хорошо одеты. Светлые летние костюмы, светлые плащи. Рядом стоят два чемодана.
Они оглядывают комнату. ТЕДДИ играет ключом, улыбается.
ТЕДДИ. Подошел ключик.
Пауза.