Боже, как мне хотелось быть кем-то другим! Хоть секс-ведьмой, все лучше.
— Закрой-ка за собой дверь, Тьенс. И будь добр оказаться по другую сторону от нее.
— Я попросил у тебя помощи, petite. Я в отчаянии. — Он даже говорил так, словно это правда. Обычно такой мелодичный голос срывался. — Если хочешь, я готов тебя умолять.
Лиана закрыла глаза, протянула правую руку и коснулась стены, которая загудела у нее под пальцами. Защиты дома работали без сбоев, как будто через них только что не прошел нихтврен. Конечно, он знал ее работу, и, если честно, его вовсе не хотелось оставлять за дверью, ведь так?
— Тебе нужна не я. — В горле у Лианы пересохло, и слова карканьем рвались наружу. — Ты ищешь убийцу.
Прежде чем заговорить, он вздохнул — смех, да и только, ведь нихтврены не дышат! Они нарочно так делают, когда стремятся втянуть во что-то нужного человека. Лиана покачала головой.
Зажатый в левой руке меч издавал сквозь ножны слабое гудение: высокий и тонкий звук — ответ металла на ее страдания.
Это твоя честь, Лиана. Никогда ее не роняй!
— Не утруждайся, незачем опять мне лгать, Тьенс. — Ей даже самой показалось, что слова прозвучали как-то странно. — Просто закрой чертову дверь. Пойду приготовлю чай. — Она осторожно шагнула. Похоже, конечности отлично ей повинуются. — Когда будешь готов, приходи на кухню. Расскажешь, кого нужно убить.
— Завтра в полночь она прибудет на личном транспорте. Николай вмешиваться не может, ведь я не его вассал. — Тьенс смотрел в голубую чашку с чаем каркаде: напиток был красным, как бледная кровь, терпким и вяжущим, а потому нихтврен мог выпить его и не мучиться жестокими спазмами желудка. Но все же он не пил, а просто вдыхал аромат и смотрел на Лиану невозможно голубыми глазами.
— Ну а Джаф? Разве он не может заставить ее отвалить?
— У него… много других забот.
Вечная история. Полным-полно таких забот, что нам, жалким смертным, даже не снились. Он занят тем, как бы не дать Данте разгрызть клеть или собственные запястья, удержать Священный Город от Десятины, совладать с требованиями Гегемонии. Дела, дела, дела…
— Помощь тебе в его график не вписывается?
— Я не просил, Лиана. У Mʼsieu нынче довольно проблем. — Он нахмурился, для пущего эффекта задействовав каждую черту лица.
— Так зачем тебе убивать эту Амелию? — Лиана постучала по столу обкусанными ногтями.
Здесь слишком холодно. Окончив учебу, она сразу же сбежала на юг и никогда не оглядывалась на прошлое.
Правильно. Никогда не оглядывалась назад. Поэтому я сейчас здесь.
Он устремил на нее взгляд отчаянно голубых глаз, в которых мелькнула тень, но она даже не удосужилась ее назвать.
— Она — мой создатель и явится, чтобы меня подчинить. Или причинить неприятности Mʼsieu. Так или иначе, с ней нужно покончить. К кому мне еще обратиться, если не к тебе?
Несправедливо. Ужасно несправедливо. Лиана сжала пальцы, к горлу подступил комок.
— Она — твой создатель, значит, ты не можешь ее атаковать. Каким же образом я смогу…
— Я могу ее отвлечь, сопротивляясь приказам. Я стар, я тоже Мастер, petite. Я буду ее отвлекать, а ты обезглавишь и освободишь меня. Легко, правда?
— Ничто никогда не бывает легким, — пробормотала Лиана.
Я говорю совсем как Данте. Впрочем, так и должно быть, ведь она меня вырастила.
— Как, черт возьми, могу я убить нихтврена? Я — смертная, Тьенс! Ты до хрипоты не уставал мне напоминать об этом.
— Просто отдели ее голову от тела. Не так и сложно. — Он задумался, словно собираясь что-то добавить.
Лиана вздохнула и откинула голову назад, чтобы ослабить сковавшее шею напряжение. Потом сказала:
— Ты хочешь, чтобы я с риском для жизни обезглавила твоего Мастера. Зачем мне это?
— Я могу довериться только тебе. — Он не смотрел на нее широко распахнутыми влажными и невинными глазами, но то, как он опустил взгляд в кружку, было еще хуже. Лиана вот-вот ожидала услышать всплеск. — Если бы на то была твоя воля, ты бы стерла мое сердце в порошок, и я не виню тебя за это. Но предательство… Нет! Это не в твоем характере.
На твоем месте я бы не была так в этом уверена…
— Сейчас уходи, Тьенс. Возвращайся завтра на закате, и я дам тебе ответ.
— Не сейчас?
— Однажды ты велел мне подождать. Теперь подождешь ты. — Она смотрела на свою солнечно-желтую кружку, которая стояла на поцарапанной и щербатой столешнице. — Хочу задать тебе один вопрос. Как ты меня нашел?